Рейми, ради чего ты сражаешься?

Этот вопрос эхом повторялся в сознании гостьи из иного мира, щекоча её мозг словно стая тараканов, тщетно метавшихся туда-сюда в поисках укрытия в пустой комнате. Но кем же он был порождён? С чего это вдруг чистое Зло, коим, без преувеличения, являлась седовласая климбатка, находящая искреннее наслаждение в чужих страданиях, стала внезапно задумываться о цели своего существования? О том, ради чего стоило убивать других климбатов? О том... стоило ли их вообще убивать? Так ли ценны были жизни этих маленьких людоедов? Весь мир жаждет их смерти, но смерть и есть кузнец их новой жизни, который, ударами своего молота, оборвал всё, чем они были прежде, даровав новую форму, новую суть.

Наполненную лишь ненавистью и ненасытной жаждой крови!

Коалиции даже не нужно было ничего делать. Дайте климбатам время, и они сами станут вестниками собственного геноцида. Всё это невольно наталкивало на мысль о том, что этот народ напрочь лишён будущего. И не было никакой надежды на то, что однажды всё изменится, ведь весь Климбах это не более, чем огромная песочница для брошенных детишек. И уже ничего не наполнит смыслом эти жизни и эти смерти. Если только кто-нибудь не положит конец этим глупым междоусобицам, если только кто-то не обратит всеобщую жестокость жителей этой планеты против тех, кто действительно заслуживал её ощутить.

Против тех, кто в большей степени повинен в том, какими мы стали!

Но это вовсе не добрая сказка. Не явится никакого принца на белом коне, не будет героя в сияющих доспехах, не будет заступника, который грудью встанет за несчастных детишек. Каким же безумцем нужно быть, чтобы принять сторону неразумных монстров, правда? Уголки губ дрогнули, исказились в кривой усмешке, стоило только мысленно воспроизвести эти слова в своей голове. Неразумные монстры... Сколько лицемерия понадобится, чтобы это придумать? И сколько потребуется глупости, чтобы в это поверить? Хоть у кого-нибудь повернётся язык назвать неразумным монстром эволюционировавшего трансдента? А ведь они, до обретения человекоподобной формы, убивали, не задумываясь о морали и не проявляя милосердия, они жили на голых инстинктах. Разве дети, представители разумных рас, жертвы, подвергнувшиеся нападению паразита, были хуже? Разве не заслуживали они хотя бы шанса на существование? Разве их стоило истребить только потому что они обрели силу, которая пугала окружающих?

Они хотели уничтожить то, что не в силах контролировать. Они, все они, заслуживают смерти! Мучительной! Медленной! Неотвратной!
Но что я могу? Всего лишь одна маленькая климбатка, беспризорница, шатающаяся по Климбаху, устрашая одних и страшась других. Одна из сотен иных. Невзрачная. Никто.

— Тише-тише, — нежный шёпот вырвал Рейми из объятий ненависти, но всё же не вернул к реальности. Знаете это ощущение, когда разум находится в пограничном состоянии между сном и пробуждением? Ощущаешь нереальность всего, что видишь, хочешь открыть глаза, чтобы окончательно прогнать остатки сновидений, но ничего не выходит, веки кажутся слишком тяжёлыми. Хочешь что-то сказать, но губы не шевелятся, они словно чужие. Хочешь пошевелиться, но всё тело словно парализовано. Вот в таком состоянии и пребывала де ла Мар. До её ушей доносились тревожные разговоры, виновницей которых она невольно стала, в очередной раз переборщив с наркотиками. Как поняла девочка из тех обрывков фраз, которые могла разобрать (впрочем, с большим трудом), она всё же говорила во сне, да не просто говорила, а гневно выкрикивала проклятия в адрес Коалиции. Или она не спала? Нет, сейчас важно было совсем не это. Разговоры... они звучат всё громче, всё агрессивнее. Дариэль и Митч всегда друг друга не переваривали и вот они нашли весомый повод вцепиться друг другу в глотки. Опять. Кто-то должен был их остановить.

«Кто-то... то есть опять я?» — раздражённо подумала иномирка, памятуя о том, что Грег и Бекка предпочитают наблюдать за внутренними потасовками группы, стоя в сторонке и, кажется, шёпотом, чтобы Рей не слышала, делали ставки на победителя.

— Послушай, Дари, я понимаю, что вы с ней закадычные друзья и всё такое... Но ЭТО!.. — темноволосый парень небрежно указал в сторону Рейми, являвшуюся негласным лидером этой небольшой группы, и пребывающей в состоянии, которое назвать неподобающем будет сильным преуменьшением. Она лежала скрючившись на холодной земле, тело билось в лёгкой дрожи, а, наконец, распахнувшиеся глаза смотрели куда-то в пустоту ничего не выражающим взглядом. — Этот балласт уже пора сбросить. Признай, Рейми уже не та. Если мы и дальше продолжим за ней следовать, она заведёт нас в могилу!
— Только если я не сделаю это раньше! — злобно прошипела Дариэль, потянувшись за оружием.
— Ну чего... разорались, засранцы? — слова давались с огромным трудом и их хватило разве что для того, чтобы приостановить надвигающееся насилие. К величайшему сожалению седовласой климбатки, ей предстояло приложить еще немного усилий для того, чтобы полностью пресечь это бессмысленное кровопролитие. Вот только небольшими или даже крохотными усилиями это можно было считать, будь Рей в обычном состоянии. Сейчас, когда эффект наркотиков только-только начал отступать, говорить нечто осмысленное было сродни попытке поднять здоровенный валун. — Думаешь... долго проживёшь... один?
— Вообще-то я говорил о том, чтобы выпнуть из группы тебя. Рей, без обид, но слабым на Климбахе не место.
— Ладно, я ухожу, — она издала короткий смешок и Дариэль, решив, что её подруга всё ещё находится в бреду, мигом к ней подскочила.
— Тише ты, дурында! Что ты такое несёшь?! Никуда ты не уйдёшь! И вообще не принимай решения в таком состоянии!
— Я ухожу, — повторила она. — Дариэль не выдержит разлуки и пойдёт за мной. Грег по уши в неё влюблён...
— Ч-чего?! — залившись румянцем, возразил юноша, но Рейми, казалось, вовсе его не слышала.
— Поэтому пойдёт с нами. Бекка, конечно же, побежит вслед... за названным братом, — она ненадолго умолкла то ли давая своему оппоненту переварить сказанное, то ли просто переводила дух. Наверное и то, и другое. — Я повторю свой вопрос. Сколько, по-твоему... ты протянешь здесь... в одиночестве?
— Вот это моя девочка! — одобрительно воскликнула Дариэль. — Всё ещё считаешь что Рейми не соображает? — бросив на брюнета насмешливый взгляд, спросила она. Но тот лишь обиженно фыркнул, да махнул рукой.

Не один месяц минул с того дня. Дариэль Моро успела многое узнать об Аэтернитасе. О его нынешней ситуации, о том, что было прежде. Уже тогда Рейми понимала, что придётся нелегко. Слишком сильно проникла в головы жителей первой зоны гнилая идеология нынешнего владыки, многие из них были готовы защищать его до последней капли крови. Его, напыщенного индюка, прозвавшего себя Великим чемпионом. Иномирка не любила титулов, на Климбахе они все звучали потешно. Во всяком случае сама она считала именно так. «Я Великий чемпион, повелитель этого зловонного клочка земли. И я, чёрт возьми, горжусь тем, что это моя помойка! Ведь ради этой мусорной ямы я прикончил кучу других климбатов и не только их!» — внезапно представила она, восхвалявшего себя, владыку. Ну и мерзость!
— Девчат, мне жаль вас расстраивать, — заговорил Митч. — Но Аэтернитас-то совсем в другой стороне!
— Да? То есть, предлагаешь ввалиться туда впятером и заявить, мол, мы тут главные? — с явным неодобрением спросила Дариэль.
Митч замялся, он был силён, но умом явно не блистал. Впрочем, того же мнения Моро была и о Рейми, которая накануне ей заявила, что собирается просто бросить вызов Великому чемпиону и одолеть его в честном бою. Дари была из всех них, пожалуй, самой рассудительной, ей не нравилась идея захвата какой-либо территории, это было их с Рейми табу, но раз уж последняя решила его нарушить, её подруга стремилась хотя бы свести к минимуму вероятность неудачи. Собственно поэтому они и пришли сюда, это была её идея. — Я узнала, что в прошлом, ещё задолго до Великого чемпиона, в первой зоне правили адамантиевые драконы.
— Ну, это мы и так знали, — вклинилась в разговор Бекка. — Только ленивый не слышал о том, как этот чемпион воспевает себя в балладах каким-то великим драконоборцем.
— Преувеличивает, как по мне, — заметил Грег.
— Ну, ясное дело, — согласилась де ла Мар. — Всё то у него великое, хех! Особенно самомнение.
— Закончили сплетничать? — спросила Дариэль тоном таким строгим, словно она была учительницей младших классов, которая сейчас призывала к порядку учеников, чересчур громко разговорившихся во время урока. Когда "ученики" притихли, выжидающе поглядывая на "учительницу", она донесла свою основную мысль. — До меня дошли слухи, что погибли не все драконы. Одному удалось выжить, и он сейчас находится где-то на Некрэделле.
— Истинный наследник... — с тихим восторгом произнесла Рейми. — Если он и правда существует, и если присоединится к нам...
— А вдруг он слабак? — скептически отозвался Митч, перебив иномирку.
— Это неважно, — отвечала она. — Возвращение потомка первых владык, это как прикоснуться к легенде, понимаешь? Если есть те, кому не по душе нынешняя ситуация, а такие всегда найдутся, они всё равно будут сомневаться, стоит ли им подставлять под раздачу свою кочерыжку. Чтобы они примкнули к нам, им нужно нечто весомое, нечто обнадёживающие понимаешь?
— Ладно-ладно, — отступился климбат. — Ну и где же нам искать этого дракона?
— А вот это хороший вопрос, — вся процессия уставилась на Дариэль.
— Что? Ожидаете, что я вам выложу точные координаты? — усмехнулась девчонка. — Выкусите! Нет их. Знаю только примерный район поисков и мы уже в нём. Так что импровизируем и глядим во все глаза.
— Такой себе план... — заскулила Бекка. Но делать было нечего, раз уж они всё равно уже пришли, то нужно было хотя бы попытаться.

Рейми не любила пустоши. В памяти этой девочки ещё были свежи воспоминания о том переломном моменте, когда счастливая, беззаботная жизнь рухнула, уступив место жестокому, естественному отбору, в котором бал правили инстинкты. Выживать в диких землях чертовски тяжело, когда тебя терзают боли из-за того, что внутри растёт что-то ужасное, что-то мерзкое — что-то настолько отвратительное, что родные и друзья отворачиваются от тебя, дают незавидный выбор, где на одну чашу весов ложится смерть от их рук, а на другую смерть от голода. Попробуй после такого не стать мстительным чудовищем... Рейми всегда с улыбкой вспоминает смесь ужаса и удивления в глазах предателей, которые осознали, что напрасно они побрезгали запачкать руки, напрасно они дали ей, пусть и крохотный, но всё же шанс на выживание. Душераздирающие крики и мольбы о пощаде были приятным воспоминанием. Вот только вместе с этим климбатка вспоминает и всё то, что предшествовало её кровопролитному возвращению в родную деревню. Она помнила ощущение беспомощности, помнила свой собственный страх, когда хищники рыскали вблизи её убежища. Она молила всех известных ей богов отвести беду. Она помнила свои горькие слёзы, помнила, какой жалкой она была, и эти воспоминания приятными уже не назовёшь, но именно их в первую очередь навевали такие вот места.

Седовласая девчонка почувствовала острое желание закинуться хотя бы слабой дозой наркотиков, просто для того, чтобы успокоить свои нервы. Но приходилось держать себя в руках, нужно быть самоубийцей, чтобы решить сделать нечто подобное на неизведанной территории. Климбах не прощает ошибок и его жителям приходится всегда помнить об этом, иначе им напомнят другие. В последний раз. На мгновение Рейми показалось, что она что-то заметила вдалеке, но в тот же миг её отвлёк голос Грега.
— А местечко-то стрёмное, — сказал парень.
— Как и любое другое место на этой планете, — без особого энтузиазма отвечала иномирка.
— Ну, не скажи! — не согласилась Бекка. — Есть одно чудесное место на Крудоксе...
«Ну начинается...» — про себя буркнула де ла Мар, пропуская мимо ушей слова соратницы. Она здесь не ради пустой болтовни — хорошая отговорка для того, чтобы избежать обсуждение неприятной темы, правда же? Ведь климбатка знала, что они слишком по-разному видят эту планету, а разговор с человеком, имеющим противоположное мнение неизменно вёл к бессмысленным дебатам.
«Всё равно каждая из нас, как была при своём мнении, так при нём и останется.»
К счастью, Бекка переключилась на Грега, который не имел привычки спорить с ней о чём бы то ни было. А это должно было значить, что путь продолжится спокойно. Вот только спокойствие продлилось недолго. Рейми первая почувствовала неладное, что-то её настораживало и она чётко понимала, что дело не только в её страхах прошлого, было что-то ещё.

— Хей, Рейми, ты чего, призрака увидела? — расхохоталась Бекка, заметив обеспокоенное выражение лица иномирки, хотя следовало бы встревожиться. Внезапно седовласая набросилась на неё, прижав к земле.  — Эй, ты чего?! Обиделась что ли? Да я же просто пошутила! — заверещала девчонка, решив, что разозлила климбатку.
— Что ты творишь?! — злобно прорычал Грег, двинувшись в сторону девчонок с явным намерением защитить свою названную сестру.
— Нет времени объяснять, — парировала Рейми и, выхватив пистолет, поднялась на ноги, и начала стрелять куда-то в пустоту.
Дариэль, кажется единственная, начала догадываться, что происходит и решила подсобить Рейми. Концентрируясь на стихийной магии, она заставила подняться в воздух множество мелких песчинок, которые затем устремились в сторону невидимого противника и, облепив монстра со всех сторон, лишили его маскировки. Разоблачённый хищник недовольно зарычал, но в атаку пока не бросался, лишь выжидающе ходил вокруг группы. К этому моменту Бекка поднялась на ноги, немного отряхнула одежду и снова заставила её спасать своими безрассудными действиями. Это она умела.
— Хотел ударить меня? Изподтишка?! Ну я тебе покажу, негодник! — вооружившись хлыстом, она с завидным бесстрашием зашагала в сторону уже видимого противника, которым оказалась прямоходящая ящерица острыми шипами, прорастающими из спины, хвоста и затылка. Девочка широко замахнулась своим оружием, но, внезапно, что-то потянуло её хлыст вверх, мешая обрушить  свою ярость на ящерку-переростка. — Да что такое?! — негодовала климбатка, силясь вырвать своё оружия из чужих лап, но ужаснулась, взглянув наверх.
Крылатое существо, удерживающее хлыст, уже замахнулось для атаки своим хвостом, кончик которого выглядел достаточно острым для того, чтобы одним ударом разрезать плоть, следы крови на нём лишний раз это доказывали. К счастью для, оказавшейся беззащитной, Бекке, Рейми всё ещё была достаточно близко, чтобы спасти её во второй раз, и ей хватило реакции на то, чтобы оттолкнуть соратницу, но сама она при этом была ранена в живот, благо порез вышел неглубокий. Митч мигом подскочил к седовласке, на ходу материализуя своё оружие — боевой молот — удар в прыжке выглядел довольно угрожающе, но крылатая тварь оказалась проворнее и избежала урона, отпустив хлыст и взлетев повыше.

— Проклятие, Бекка, прекрати подставляться! — выругалась Рейми, отрывая кусок ткани от своей футболки, которая теперь больше походила на топ.
— Рейми, ты ранена? — забеспокоилась Дариэль.
— Всего-лишь царапина. Футболку жалко, это была моя любимая! — с досадой отозвалась Рей.
— Броню носить надо! — с укором сказала подруга.
— Знаю-знаю, — отвечала иномирка. — Но, чего нет — того нет.
Их милую беседу прервал рёв третьего гостя.
— Да сколько же здесь этих засранцев?! — послышался испуганный голос Грега.
— Не имею ни малейшего понятия, но на равнине нам от них точно не уйти, придётся принять бой. Митч, на тебе ящер. Бекка, отгоняй крылатую тварь от Дари и Грега, да смотри, сама не пострадай! А вы помогите ребятам их прикончить.
— Погоди минуточку! — возмутилась Дариэль. — Ты же не собираешься в одиночку?..
— Что ты, конечно же нет! Я прихвачу с собой девочек, — Рейми развела руки в стороны и по обе стороны от неё заклубилась чёрная энергия, которая вскоре приняла вид двух почти идентичных монстров, которые выше пояса выглядели, как обнажённая девушка с очаровательным личиком, бледной кожей и ниспадающими, до уровня груди, тёмными волосами. Нижняя часть тела представляла собой паучье брюшко, вполне способное выделять липкую паутину, и восемь паучьих, остроконечных лап.
Дари с сомнением оглядела "паучье воинство", затем взглянула на чудовище, против которого эти воительницы должны были выступить. Огромный монстр с четырьмя лапами со скрюченными острыми пальцами, ещё две мощные задние лапы, на которых он передвигался и хвост, по всей длине которого прорастали острые иглы, словно кости вырвавшиеся наружу. Когда существо рычало, его пасть разевалась так широко, что, казалось, он бы сумел проглотить Рейми целиком и не подавиться. Защитные пластины выглядели достаточно прочными, через такую защиту будет непросто пробиться.
— А может всё-таки Митча с собой возьмёшь? Дробящее оружие придётся против этой твари очень кстати, — уговаривала рыжая.
— Думаешь, оно позволит к себе так близко подобраться? Если ты так сильно за меня переживаешь, лучше поторопись убить свою цель, чтобы поскорее ко мне присоединиться. Времени на споры у нас нет, — не оборачиваясь отрезала иномирка и разведчица поняла, что спорить с ней было бесполезно.
Паучихи заходили сбоку в то время, как Рейми привлекала внимание на себя. Прозвучал выстрел, который, ожидаемо, не оставил на противнике и крохотной царапины.
— Что, щекотно, да? — усмехнулась климбатка, покручивая пистолет в левой руке. — Ладно-ладно, я просто шучу, — она вытянула в сторону правую руку. — Скорбь, лик третий — Жнец! — выкрикнула седовласая, призывая своё настоящее оружие. Сперва оно появилось в форме меча, затем стало бесформенной жижей, облепившей руку девочки, пока, наконец, не приняло форму кусаригамы, излюбленного оружия Рейми. — Ну что же, давай потанцуем! — с кровожадной ухмылкой сказала она, раскручивая цепь. Паучихи в тот же миг набросились на монстра с двух сторон, позволяя своей хозяйке с безопасного расстояния оценить степень опасности и стиль боя врага.