Энтерос |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Энтерос » БЫЛЫЕ ПОВЕСТВОВАНИЯ И ПРИКЛЮЧЕНИЯ » roses are red, violets are blue
Дата | Главные герои |
2857 |
|
|
|
|
|
|
sugar is sweet, and so are you
Мастер игры не может вступить в игру, эпизод является игрой в мире Энтероса и закрыт для вступления любых других персонажей. Если в данном эпизоде будут боевые элементы, мы предпочтем любую систему боя.
[icon]https://sun9-28.userapi.com/yh7_9O6V5OI0acrEE-o4STgxcOpZhqwYw9v39w/71CYeP4qbyI.jpg[/icon]
Отредактировано Тонантос (21.09.20 20:53:55)
Пышный розовый куст слегка покачивает своими ветвями на теплом ветру. Тонкие ветви, сплошь украшенные благоухающими соцветиями, тянутся к нему навстречу, пытаясь уцепиться за белый шелк, который лишь притворялся легкой тканью. Так или иначе, маленькие острые шипы хотя бы на миг, но пытались задержаться возле своего создателя, а тот теплым взглядом алых глаз приветствовал раскрывающиеся ему навстречу совсем юные бутоны. Здесь и дышалось по другому, и дело было не только в одном лишь дивном аромате, который, к слову, всюду сопровождал деоса-творца неким пассивным эффектом: мир внутри дивного сада буквально сочился магией. Ее было также много, как смолы, что формировалась в липкие капли на стволах деревьев, и она была тягучая, как патока. В ордене говорят, что именно здесь однажды, миллионы лет назад Тонантос посадил первое в жизни вселенной дерево, которое за долгие века дало жизнь множеству лесов на всех жилых планетах Энтероса. Правда то было или нет, но сады его ордена притягивали множество волшебных существ, ищущих место гармонии и уединения мыслей.
Жизнь вокруг была наполнена мерным жужжанием стрекозиных крыльев, перекликающимся с тихими всплесками воды небольшой речушки. Буйный поток заставлял водоросли лосниться по дну, причудливо выгибаясь и путаясь в чешуе пресноводной русалки, чей серебристый хвост ярко бликовал на полуденном солнце. Где-то в разноцветных кустах пищали крохотные феи, не поделившие бабочку - пыльца этих насекомых была для них столь же сладкой, как сахарная пудра. Тонантос тихо усмехался про себя, и это было действительно редким ощущением, когда древний ощущал столь безмятежный покой. Эти сады - словно детская песочница, в которую божество приходило каждый раз с легкой надеждой вновь очутиться в самом беззаботном витке своей бесконечной жизни. Здесь все было как всегда, каждое растение, каждое древо и даже лучи ближайшей звезды грели одинаково. Здесь не было ни чрезмерно жарко, ни холодно - сады давно окружены тяжелым магическим куполом, запрещающим стороннее вмешательство в этот маленький, но по своему уютный для деоса мир. Если бы Демиург однажды попросил свое детище создать рай для смертных существ, Тонантос бы с большой вероятностью сделал бы его похожим на это место.
Идеальные трели птиц дают одну фальшивую ноту, и древний Тан реагирует это нехотя, медленно, как будто нарочно желая не замечать тот факт, что его единство было нарушено. Обычно разумные существа не заходят так глубоко в сад, так задумал сам Тонантос, что сад своими хитрыми дорожками увлекал гостей по окраине, заставляя практически блуждать по кругу. И лишь существо слишком сконцентрированное и внимательное способно было разобраться в этом хитром лабиринте и зайти так далеко.
Что ж...
- Пришли показать себя моим розам? - Тонантос не хочет пугать незнакомку, внезапно выныривая из кустов огромной мрачной тенью. напротив, он подает голос заранее, обозначая свое присутствие. Взгляд алых глаз встречается с женской фигурой. И, как и правильно предположил деос, по меркам смертных девушка была юна на вид и по своему очаровательна.
[icon]https://sun9-28.userapi.com/yh7_9O6V5OI0acrEE-o4STgxcOpZhqwYw9v39w/71CYeP4qbyI.jpg[/icon]
Отредактировано Тонантос (10.10.20 01:36:04)
Касаясь тонкими пальцами кроваво-алых бутонов, Марселин едва заметно улыбалась, чувствуя кожей гладкую поверхность лепестков. Она всегда любила розы. Ещё ребёнком Кёрз могла подолгу задерживаться у пышных кустов этих великолепных цветов и запускать руки в заросли, не боясь острых шипов. Лёгкий аромат роз постоянно витал в их небольшой квартире в Калибрисе, а на столе в гостиной стоял букет — традиция давно прошедших семейных будней. Минула тысяча лет, а в голове всё ещё хранились обрывки воспоминаний, за которые Марселин держалась крепко, не желая отпускать. Розы преследовали её всю жизнь, из года в год перенося воспоминания о несправедливо погибшей семье. Мать Кёрз любила белые розы, чистые и невинные; сама же Марселин — красные, цвета вина... и крови.
Девушка оказалась в розарии по воле случая. Ей просто нужно было подумать, взвесить все «за» и «против», свести картину воедино и понять, что делать дальше. Эридий был незнакомой для Марселин планетой, неродной, в какой-то степени неправильной. Она бывала здесь раньше, выполняя заказы тех отчаянных, что обращались к Тени с просьбами разделаться с их недоброжелателями. Теперь же переместилась в доминион по другой причине: хотела выцепить больше полезной информации о зёрнах неэволюционировавших трансдентов и их применении у исследовательского общества Эридия, что скрывало за своим названием нечто гораздо более интересное, чем обычное производство оружия и лекарственных препаратов. «Иерихон» давал добро на проверку даже самых безумных на первый взгляд идей, и этот шанс Марселин не планировала упускать. Впрочем, исследовательское общество её немного разочаровало: обеспечить Кёрз большим количеством новой и актуальной информации оно не сумело. Девушка надеялась, что благодаря его помощи, конечно же «добровольной», она сумеет осуществить прорыв в своих исследованиях... Однако пришла пора смириться: к сожалению, не всегда грандиозные планы сопоставимы с действительностью.
...Магию в этом саду буквально можно было пощупать, так много её было. Здесь не ощущались холод или экстремальная жара, а набор звуков состоял из шелеста листьев, пения птиц и журчания реки, что бежала недалеко от того места, где находилась Марселин. Сад жил своей собственной жизнью. Девушка неоднократно замечала суетливых фей, что копошились в кустах, а стоило ей остановиться, как на плечо садилась яркая бабочка с расписными крыльями — Кёрз таких ещё не встречала. Медленно шагая вдоль пышных зарослей роз, Марселин усиленно думала, составляя всевозможные варианты её дальнейшей работы. Взгляд бежал по бутонам цветов, ища тот самый оттенок, который откликался в сознании особенным чувством. Она искала — и нашла, мгновенно потянувшись к винного цвета лепесткам. Однако едва заметный шорох, внезапно вмешавшийся в идиллию божественного сада, заставил Марселин насторожиться. А когда из-за кустов появился темноволосый мужчина, остатки былой расслабленности и вовсе исчезли, вернув Кёрз в реальность.
— Мне нечего им показывать. В сравнении с розами я лишь бесцветная моль, — бросила в ответ Марселин, поворачиваясь к незнакомцу всем корпусом. Он был высок, черноволос, бледен. Ледяные глаза встретились с его алым взглядом, пробежались по лицу, оценивая внезапно явившегося собеседника и стараясь запечатлеть в памяти его образ. — Этот сад — творение ваших рук?
Отредактировано Марселин Кёрз (25.09.20 00:03:39)
AURORA - The Secret Garden
И в самом деле, божество не сразу, но несколько походя начал замечать это странное сходство. Бледная кожа, нетронутая загаром ни одной из нескольких звезд большой вселенной - гладкий стебелек с изморосью. Эти белые волосы, уложенные за спиной слегка вьющимися прядями - в отличие от большинства леди, эта явно не сильно задумывалась о том, чтобы приукрасить себя. А здесь же единственным украшением выступали темные шипы, от которых слегка фонило магией. Из глаз словно вымыли весь насыщенный цвет - и такие, нежно голубые розы, тоже были у него в саду. Может стоит показать?
Но девушка отчего то решила сравнить себя с другим существом...
«Бесцветная моль... и что?»
- А чем ужасно это крохотное создание?
Тонантос чуть нахмурился, все еще очевидно не понимая как будто опечаленную незнакомку до конца. Деос действительно никак не мог взять в толк банальное чувство скромности, так знакомое смертным, особенно невинной девице, что получила легкий комплимент от мужчины... это было что-то... что-то одновременно и понятное, и неосязаемое для божества. Он читал эту эмоцию в других для других, скажем, видел скованных движениях юнцов, впервые подошедших к стенам ордена в надежде стать фэдэлесами. Но вряд ли бледный мог понять, что такого в его словах... деос ведь просто не отождествлял себя со смертными, и потому очевидно не догонял истинной причины сравнения себя с насекомым в негативном ключе. Опять же, по причине того что для творца все создания - по своему прелестны.
- Я - Тонантос, - поспешил представиться деос, слегка коснувшись тонкой бледной руки девушки, слегка шершавой и огрубевшей в некоторых местах. Наверное, стоило сделать учтивый поклон, да тронуть губами фарфоровую плоть, но что-то заставило древнего передумать, медленно отпуская изящную кисть. Взгляд рубиновых глаз теперь изменился и изучал незнакомку с легким прищуром - Тонантос хорошо ощутил с помощью Ризанис этот слабо ощутимый шлейф, незримым пологом осевшим на плечи беловолосой девицы. Он был серебристо-сероватым, разил тяжелой, грузной энергией с примесью страха и любопытства. Эта энергия была ему хорошо знакома, ведь деосов в мире не так много, а сильнейших - первого и второго поколения, Энтерос насчитывал меньше десяти.
— Этот сад — творение ваших рук?
- Все цветы и деревья вокруг, все кусты и травы..., - что-то внутри деоса заворковало, замурлыкало как теплый кот, которого случайно погладили за ухом. Горделивый Тонантос тянут руку к яблоне, и та послушно склоняет свою ветвь, опуская спелый плод цвета розового золота в мужскую ладошку, - Попробуйте. Одного такого хватит чтобы восполнить истощенный магически организм дриммейра или эделира. Буланимам разве что не рекомендую, от такого их мозг перегрузится ложными видениями, хотя некоторым это приятно...
Алоокое божество смолкло, явно понимая что несколько увлекся. Одиночество для деосов - вещь нормальная и даже привычная, однако именно Тонантос почти всегда нуждался в ком-то, кто будет слушать о его достижениях. Разве что, только если речь не заходила о чужих последователях...
- Этот сад задумывался как островок мира и гармонии, у всех здешних обитателей равные права и законы, охраняемые моим орденом. И вряд ли вашему господину будет хоть сколько интересен этот сад. Тут... не за чем шпионить.
Тонантос мягко улыбнулся девушке вместе с тем, как позолоченное яблочко мягко скользнуло из его ладоней в руки Марселин.
[icon]https://sun9-28.userapi.com/yh7_9O6V5OI0acrEE-o4STgxcOpZhqwYw9v39w/71CYeP4qbyI.jpg[/icon]
Отредактировано Тонантос (30.09.20 22:51:19)
— Ужасно? — Марселин потянулась рукой к алому цветку. Яркий цвет контрастировал с бледной кожей, почти что молочной с примесью серого оттенка. Розы в этом саду затмевали своим великолепием всё остальное, отправляя на второй план даже Кёрз, которая, казалось, была белой вороной среди колючих кустов. — Едва ли моль можно назвать ужасной. Скорее, незаметной. Блеклой. Серой. Они, — девушка кивнула в сторону роз, — действительно прекрасны, и их особое очарование ничто не способно затмить.
Свою любовь к данным цветам Марселин и сама не могла объяснить. Скорее, они играли роль остаточного воспоминания о том отрывке прошлого, который девушка всеми силами старалась удержать в памяти. Кто-то хранил памятные вещи, передавал из года в год семейные реликвии, а у Марселин от той счастливой жизни не осталось ничего, кроме роз. Ей приносило удовольствие зарываться пальцами в землю и пачкать одежду. Она сама разрабатывала систему полива в своей оранжерее, не боялась уколов шипов и с удовольствием проводила вечера, ухаживая за садом.
— Я — Тонантос.
Прикосновение мужчины было неожиданным, как, впрочем, и его имя, прозвучавшее среди ненавязчивого пения птиц как гром среди ясного неба. Она встретила Тонантоса — божество порядка и правосудия, создателя гор, лесов... роз. Пазл в голове постепенно складывался, формируя единое целостное изображение. Магия, которой это сад был пропитан, принадлежала Тонантосу, а невероятной красоты розы здесь появились по мановению его руки, восхищая забредших в розарий путников своим превосходством. Марселин была здесь нежданным гостем, вероломно потревожившим покой местных обитателей... Впрочем, полюбоваться на этот волшебный сад всё-таки стоило.
— Марселин, — девушка представилась в ответ. Ладонь полукровки очень скоро выскользнула из руки мужчины, что одновременно принесло некоторое облегчение: Кёрз не любила внезапных физических контактов с малознакомыми людьми... и напряжение. Она уловила взгляд Тонантоса с лёгким прищуром, направленный на неё. Теперь полукровке приходилось поднимать голову, чтобы не потерять зрительный контакт, уж больно высоким был деос по сравнению с ней. Он возвышался над Марселин неприступной чёрной скалой, невероятно спокойный и, определённо, знающий нечто, чего не знала сама Кёрз. И ей это не нравилось.
Предложение отведать яблоко, которое покорно вложило в ладонь своего творца дерево, девушка встретила с интересом. Блестящий розовый бок идеального фрукта так и манил, предлагая впиться зубами в его сочную мякоть. Марселин провела пальцем по гладкой поверхности яблока, раздумывая над «даром» Тонантоса. Не попробовать плод на вкус было бы не особо вежливо с её стороны, однако поверить на слово мужчине, с которым Кёрз общалась меньше десяти минут, — тоже не совсем разумно. И все же?..
— Надеюсь, эффекты, производимые на саэтэрусов и дриммэйров, не имеют больших различий, — обронила девушка и, наконец, откусила кусок розового яблока. Капли сока, брызнувшие из спелого фрукта, попали на подбородок, и Марселин поспешила вытереть их рукавом своей рубашки. На языке появился кисло-сладкий вкус, особенный, одновременно знакомый и неизвестный. Приятный.
Однако вся мнимая идиллия распалась на кусочки, когда Тонантос, словно невзначай, упомянул в своей речи «господина» Марселин. Нотка недоверия и подозрения, которую мужчина одним лишь жестом выразил несколько минут назад, наконец стала ясна Кёрз. Деос, похоже, не питал особой любви к Синовару и вполне логично, что к его подчинённым тоже. Что ж, возможно, время пребывания полукровки в этом райском саду уже заканчивалось, а предположительные гарантии того, что любезно протянутое Тонантосом яблоко не сыграет против неё, окончательно испарились.
— Не связывайте всё с Синоваром, — это место было слишком... милым для деоса пыток и убийств. — Я пришла сюда по собственному желанию без какого-либо тайного умысла. Розы — причина, почему я здесь. В моём доме есть розарий, однако не такой обширный, как этот. Секрет вашего цветущего сада заключается в магии, верно?
Каждый кусочек не самого сладкого, но без сомнения сочного волшебного яблочка наполнял тело некой магической "бодростью". Внутри груди внезапно вырос дополнительный карман легких, позволяющий дышать чаще и глубже, а и без того цветастый сад стал буквально пестрить и бликовать яркой радугой, да златыми искрами магии. Так фрукт воздействовал на рецепторы восприятия магического эфира вокруг, позволяя чувствовать, видеть и слышать чуть больше, чем обычно. И немудрено что немагичным в этом плане буланимам такая экзотика явно не оказала бы полезного воздействия на мозг...
- Что ж, Марселин, в таком случае вы как нельзя вовремя. Еще есть время полюбоваться этим садом, ну а я, если не возражаете, составлю вам компанию, - деос и впрямь казался слишком высоким на фоне миниатюрной девушки, как бы слегка наклонившись вперед, да сведя руки за спиной. И наверное, если бы беловолосая дева озвучила вслух свои предположения о том, что её вот-вот должны выгнать из сада, деос непременно нахмурился, ведь, как он уже сказал ранее - здесь нет места войнам и конфликтам. Островок мира и гармонии, помнишь?
- Рад что у нас с вами общие причины, - успел отметить Тонантос, предпочитая опустить тему о родственниках, ведь Марселин оказалась слишком... милой для деоса пыток и убийств. Божество шагами в сторону и легким жестом пригласило гостью углубиться вдоль одной из тропинок, выложенной золотой кладкой кирпичей. Дорожка сверкала немного тускло, да и шаг каблуков был тих - теплый ветер, подувший со восточной стороны, принес с собой снегопад из лепестков самых разных, в основном белых и алых, оттенков, мягко оседая на одеждах путников. Несколько лепестков смешно застряли в торчащих из под белых локонов темных шипов.
- В мире много секретов, заключающихся в магии. Но да, и это место не стало исключением. Изначально это было что-то вроде моей... небольшой лаборатории, - темноволосое божество слегка усмехнулось. Наверное, для большинства деосов это давно стало привычкой - пытаться излагать свои мысли на понятной для смертных "волне", и, как ему показалось, мисс Кёрз наверняка оценит это небольшое сравнение, очередное для двух случайно встретившихся душ, - на самом деле мне жаль возможно расстроить вас, но этому саду скорее всего осталось от силы лет пятьдесят... может сто.
Море роз самых разных форм, высоты и цветов медленно сменялось густым рядом деревьев, среди которых было несколько уже известных яблонь. Свет тусклый и рассеянный придавал тени особой атмосферы волшебного, но по сути лишенного магических свойств, простого земного спокойствия. Пение птиц перекликалось с тихим треском веток в зеленой глубине, если слегка сфокусировать свой взор можно было легко увидеть белые бока пасущихся в густой сени лошадей, которых абсолютно не смущало и не пугало соседство с прогуливающейся парочкой. Тонантос не казался мрачным или хмурым, не смотря на невеселую информацию, с которой решил поделиться. Почему? Возможно потому что увидел в девушке искорку неравнодушия и искреннего восхищения его творением. Довольно редкое явление, которое деос непременно отметил про себя и, предвосхищая дальнейшие возможные вопросы, открыто делился знаниями сам. Возможно иногда Тонантос был излишне прямолинеен.
- Все розы прекрасны, но одна из них, - первая, - вне сомнения возомнила себя лучшей. Она там, дальше, в центре сада, и постепенно убивает всех прочих соперниц, медленно превращая розарий в сухую пустошь. Мы с ней не способны навредить друг другу, прочих существ она не подпускает, да и я не позволю её просто уничтожить. Слишком много души в нее вложил, - алые глаза блеснули внезапным холодом, роняя взор куда-то себе под ноги. Тонантос хорошо помнил как и почему однажды создал это растение - в подарок кому-то особенному, кого сам же и убил, и поглотил без остатка много тысяч лет назад.
[icon]https://sun9-28.userapi.com/yh7_9O6V5OI0acrEE-o4STgxcOpZhqwYw9v39w/71CYeP4qbyI.jpg[/icon]
Отредактировано Тонантос (10.10.20 01:34:37)
— Не возражаю, — кратко ответила Марселин и, повернув в руке уже надкусанное яблоко, поднесла то к губам, чтобы вновь ощутить сладковатый привкус на языке. Не то чтобы она боялась того, что может сделать с ней волшебный фрукт; скорее, полукровке было интересно прочувствовать производимый эффект, увидеть всё своими глазами, самой ощутить нечто приятное или, возможно, не очень. И если это яблоко всё же несло в себе угрозу, было бы забавно попробовать справиться с ней самостоятельно.
По одной из тропинок хозяин великолепного сада и его гостья шагали медленно, размеренно, терпеливо; деос не спешил, будто специально позволяя Марселин вдоволь налюбоваться цветами, как можно больше впитать прекрасные виды и отложить их в памяти. Посмотреть здесь действительно было на что. Розарий словно изменился по щелчку пальцев. Его с лёгкостью можно было назвать волшебным и пять минут назад, однако сейчас растительность в один момент преобразилась: краски стали ярче, звуки, на которые Кёрз ранее и внимания не обратила бы, — громче, а в нос ударил неожиданно сладкий цветочный аромат, которым так и хотелось заполнить лёгкие до верху. «Оно?..» — девушка опустила взгляд на яблоко, которое до сих пор держала в руке. Хватило лишь двух кусков, чтобы почувствовать эффект волшебного фрукта на себе. Ощущение необычной лёгкости Марселин удивило, как и внезапно возникшее чувство нехарактерной полноты: магический резерв был заполнен едва ли не до краёв.
Мысль о том, чтобы передать это яблоко лаборатории — своей, не Синовара — возникла в голове закономерно. Исследование влияния этого фрукта на других существ вполне могло принести свои плоды. Если ощущения Марселин увеличились в несколько раз, возможно ли было утверждать о росте мозговой активности? Учёные в её лаборатории были отнюдь не глупы, однако даже им требовалась некоторая подпитка: порой отдел разработок заходил в тупик, останавливая на некоторое время процесс развития. Любопытно, смогло бы одно несчастное яблоко стать решением их проблем?
— Что происходит с садом?
Закономерный вопрос. Поверить в то, что это место скоро исчезнет с лица земли, было трудно, ведь всё вокруг Марселин благоухало, а на упадок не было и малейшего намёка. Однако выдумывать что-либо Тонантосу не было смысла; речь мужчины была полна гордости и трепетного отношения к саду — своему детищу. Тяжело осознавать, что творение, в которое ты вкладывал силы, энергию, идеи исчезнет через какое-то время. Сотня лет — не такой уж и большой срок, тем более для деоса, чей жизненный путь составлял миллионы. Время пролетит быстро, и очень скоро на месте цветущего сада появится безрадостная пустошь. Терять всегда было сложно. Уж кому, как не Марселин, это известно.
— Тогда будете просто стоять и смотреть, как она разрушает сад? — «станете бежать от проблем и позволять розе творить всё, что пожелает её тщеславная душа?» — Всегда есть вероятность решить проблему другим способом. Например, не уничтожая розу, — и, помолчав несколько секунд, Кёрз спросила: — Когда всё началось?
Отредактировано Марселин Кёрз (17.10.20 01:23:05)
Негодование, вызванное информацией о скорой судьбе сада, было принято Тонантосом с ожидаемым спокойствием. Он не хмурился, не остановился, да и даже не бросил на Марселин некое подобие осуждающего взгляда - зачем? Да и на самом деле, глубоко внутри своей бессмертной души Тонантос осознавал, что его гостья права - он бездействует, но не потому что был не в силах остановить разрушение сада. Прополоть сорняк - плевое дело, очистить розарий от скверны займет быть может сутки, и не сильно измотает божество. Но, как он уже и сказал, взбунтовавшаяся роза просто была очень близка его сердцу, а это... слишком редкое явление для Тонантоса. Игрушка из детства, давно сломанная, но которую рука никак не порывается выбросить на свалку - так можно было сравнить те эмоции, что испытывал деос размышляя о той, что гневалась в недрах сада.
- Другим способом... - алоокий сделал невнятный жест, словно у него болит голова, потрогав пальцами самый край темной брови, - Что ж, что если я скажу, что многие уже пытались совладать с ней? Это не только бесполезно, но и не безопасно. До тех пор пока ей не пытаются причинить вред, она уничтожает лишь растения и редко обращает свое внимание на живых существ...
По мнению Тонантоса, это было достаточно объективной причиной для того, чтобы просто оставить всё как есть. В конце концов, да, сад был ему безусловно дорог, но из двух зол он не смог выбрать, вернее выбрал не меньшее - а большее, и то по причине своей привязанности. Это не бегство от проблем, скорее ее честное принятие - для того, кто любит порядок и последовательность во всем ситуация не имела изъяна, лишь горчила, да оставляла неприятный осадок, не более. Сразить розу - несправедливо, ведь он сам создал ее такой похожей на самого себя - гордой и упрямой.
- Как я уже сказал, сад - обитель для многих самых разных существ. Просто однажды одной непутёвой дриаде случилось влюбиться в моё творение, - деос усмехнулся, отталкивая загораживающую путь ветку древа, и та, как живая, покорно изогнулась прочь, уступая путь божеству и его спутнице. - Их слияние привело к тому, что Роза обрела и душу и сознание, правда лишенную воспоминаний и мыслей, скорее она просто движима инстинктами и некими, - темными, - импульсами, побуждающим ее разрушать сад.
Птица, посажанная в золотую клетку - рано или поздно ее медовые трели тускнеют, как позолота на решетке. Тонантос просто упустил этот момент, будучи занятый совсем другими вещами. Взгляд спокойный и тусклый вновь вернулся к саэтэрусу. Марселин, как деос успел заметить еще в первое мгновение их встречи, была совсем не похожа на милых девиц, любящих слушать сказки. Вернее, может и любит, но совсем по другим причинам, не связанным с теплыми грёзами о чем-то одной Дионас известном. Здесь был холодный ясный ум, работающий как исправный надежный механизм - винтик за винтиком в поиске возможных путей решения проблемы. «А вдруг?...» - допустил внезапно деос, решив что возможно хуже уже не будет. Жестом Тонантос попросил Марселин остановиться, и тут же щелкнул пальцами по пустоте. Воздух завибрировал, открывая тяжелый золотистый полог прямо впереди тропинки - это небольшой варп-воронка, скрывающая по воле деоса зараженную часть сада.
- Это лишь приглашение, а не просьба. Вам решать, захотите ли вы посмотреть на всё сама, своими глазами. И раз уж я, в отличие от известного вам хитрого моего собрата, деос честный, скажу очевидное еще раз: там опасно, поэтому по возможности вам придется часто держать меня за руку.
А Марселин, насколько успело заметить божество, это не слишком любит.
[icon]https://sun9-28.userapi.com/yh7_9O6V5OI0acrEE-o4STgxcOpZhqwYw9v39w/71CYeP4qbyI.jpg[/icon]
Отредактировано Тонантос (20.10.20 11:31:04)
Прогулка с деосом правосудия, казалось, была самым что ни на есть обычным делом; они неспешно шагали по дороге, обсуждая проблемы, связанные с розой — причиной всех бед этого сада, вдыхали сладкие цветочные запахи, подставляли лицо мягкому ветру. Тонантос относился к Марселин удивительно спокойно, отвечал на все её вопросы, помогая составить единую картину. Встретив божество, Кёрз рассчитывала столкнуться с переливающимися через край пафосом и высокомерием... Впрочем, возможно, все эти качества деоса гордыни девушке ещё предстояло увидеть.
Замечать в словах Тонантоса любовь и жалость к розе было довольно... странно. Пусть она и была самым первым творением божества, однако можно ли было считать её той самой, если цветок изменился до неузнаваемости? Первая красавица была переполнена ревностью к другим розам, уничтожая цветы одну за другой, однако всё так же оставалась в сердце холодного Тонантоса, даже движимая дриадой, что положила начало разрухе. По мнению Марселин, проще было искоренить проблему, избавиться от истока всех бед... на крайний случай уничтожить. Однако вопрос оставался всё тем же: поднимется ли рука у неё избавиться от того, во что вкладывала свою душу? У Тонантоса это получалось скверно.
Ладно.
Хорошо.
Раз деос исключал возможности расправиться с причиной скорой смерти сада, Марселин не станет настаивать и лезть в его дела. Бросив взгляд на пышные кроны деревьев, на яркие гладкие листья, которые приятно шелестели под дуновением ветра, она лишь с сожалением подумала о том, что, возможно, через пятьдесят лет уже увидит здесь запустение и разруху вместо бурлящего потока жизни.
Остановка. Кёрз вняла жесту божества и замедлила шаг, не до конца осознавая причину внезапной паузы. И поняла лишь, когда в воздухе послышалась незнакомая до этого вибрация, а прямо перед деосом и полукровкой, впереди, если пройти чуть дальше по дороге, открылся сияющий проход. Куда он вёл? «К ней». К той самой розе, про опасность которой Тонантос не раз говорил Марселин и не забыл упомянуть об этом снова. Золотистый полог манил, желание заглянуть за него и увидеть наконец героиню рассказов божества всколыхнулось в девушке новой волной. Ей позволяли заглянуть туда, куда обычным смертным едва ли давали доступ, а потому одна только мысль, чтобы отказаться от приглашения, вызывала недовольство самой собой же.
— Это малая плата за возможность увидеть сердце этого сада, — Кёрз тряхнула рукой, которую спустя несколько секунд вложила в протянутую ладонь Тонантоса. Пусть так. Это ведь не должно продлиться долго.
А затем, ведомая деосом, уверенно шагнула в открывшийся проход.
Отредактировано Марселин Кёрз (31.10.20 01:15:32)
Шаг. Мир слегка плывет, а после вновь начинает фокусироваться: здесь больше не было сладкого аромата цветов, теплого воздуха, в котором слышны чудные трели всяких разных волшебных и не очень крох. Только пустошь, наполняющая легкие сухим пыльным воздухом, а сердце - тоской и скорбью. Ветер был сильный, и это первое на что волей не волей, но обращаешь внимание - он в буквальном смысле не давал возможности поправить волосы, застилая обзор, но деосу это не сильно мешало, что вряд ли скажешь о Марселин. Тонантос держал девчонку крепко, но осторожно, на сколько умел и был способен, не сдавливая наверняка хрупкую ладонь, позволяя девице продышаться и адаптироваться. Ризанис, которая все это время была тиха и незаметна, и струилась по телу легким приятным на ощупь шелком, довольно быстро приняла новые условия, перестраиваясь прямо на глазах у саэтеруса: длинные ткани стягивались обратно к телу, облепляя рельефные мышцы, а затем легкой волной поднялись от ног к самой шее, уплотняясь в темно-фиолетовые карбункловые чешуйки.
Деос щурится, вовсе не от сильного ветра, который кажется понемногу стихал, заприметив истинно родную ауру, увы так редко заглядывающую в гости к своему творению. Роза огорчалась, не имея ссил и возможности обижаться на деоса, и свое одиночество показывала совсем иным способом: попросту медленно, но верно уничтожая все что могло бы посоперничать с ней в этой маленькой битве за внимание холодных алых глаз. Ведь если от сада ничего не останется кроме прекраснейшей и достойнейшей, значит деос и будет приходить только к ней, ведь так?
Тонантос обвел взглядом голые надломанные ветки, что некогда были зелены и ломились от тяжести плодов; теперь остались лишь искривившиеся стволы, застывшие в последнем отчаянном крике о помощи за миг до того, как жизнь и магия иссякла в них вместе с последней каплей магии. Роза хотела быть достойной своего творца: росла пышным большим и сильным деревом, требующим все больше и больше ресурсов. Ее корни и отравленная лоза расползлись по всему мертвому саду, касаясь растений и отравляя их своими шипами. Тонантос смахнул мыском сапога сухую траву и листья с пошарпанных камней - дорожка, на которой они с Марселин оказались, дальше едва виднелась, местами была раскурочена корнями, кое где просто расползлась из-за сухости почвы. До виновницы торжества еще нужно было добраться в самое сердце сада...
Живые корни с сухим треском, как змейки, расползались среди иссохших веточек кустов, в желтой траве и, почуяв живую энергию, медленно стремились к ней как к единственному источнику пропитания. Вот только деоса сторонились в безмолвном почитании, чего не скажешь о Марселин, сапог которой уже начали цеплять в несколько колец, сначала обвив квадратный каблучок.
- Берегите себя, пожалуйста. Я чувствую, что вы удивительным образом и с первого же появления заработали себе негативное отношение здешней правительницы, - усмехнулся Тонантос, раздавив настырную лозу своей ногой. Та покорно отползла обратно в сухую листву и больше не пыталась совершить поползновений в сторону гостьи. Той, на самом деле, хватило бы двух, ну может трех уколов шипами - и всё. Нет, правда, это опасно и деос предупредил сразу, что посетители проклятого сада заражаются странно болезнью. А еще божество хорошо чувствовало эмоциональное состояние Розы, ведь поглощенная ею дриада когда то была фэдэлесом его ордена... таким образом, создатель и сподвижник мысленно были всегда связаны. Только вот у неразумной Розы мыслей нет, одни эмоции, и связь работала только в этом месте... и сейчас она подсказывала Тонантос то, что некогда прекрасное растение в ярости от того, что божество посмело привести в ЕЕ САД эту серебровласую девицу.
- Роза ревнует к вам. Как забавно...
[icon]https://sun9-28.userapi.com/yh7_9O6V5OI0acrEE-o4STgxcOpZhqwYw9v39w/71CYeP4qbyI.jpg[/icon]
Отредактировано Тонантос (09.11.20 16:29:35)
Резкий порыв ветра ударил в лицо, и Марселин задохнулась от внезапно нахлынувшего воздушного потока, что встретил нежданных гостей. Пряди белоснежных волос бросало из стороны в сторону, застилая обзор, они хлестали по лицу, не позволяя даже собрать их в что-то наподобие хвоста, чтобы не мешали. Первый вдох был тяжёлым, коротким, пыльным — не сравнить с атмосферой цветущего сада, из которого сбежали Марселин и Тонантос. Второй сделать было так же трудно, третий — немного легче.
Здесь было неестественно пусто. Глухо. Неправильно.
Рука деоса крепко держала ладонь Марселин, служила ориентиром и своеобразным подтверждением того, что тот был рядом и не решил внезапно бросить полукровку одну в этом безжизненном месте. Правой рукой стараясь убрать волосы с лица, чтобы увидеть хоть что-нибудь, Кёрз наблюдала, хоть и отрывками, как менялся Тонантос: от былых одежд не осталось и следа, теперь его тело покрывала броня насыщенного темного-фиолетового цвета. Стараясь игнорировать песок, что так и норовил попасть в глаза, и не щуриться, девушка с интересом рассматривала новый облик деоса. Если тот решил решил скрыться за, безусловно, крепкими доспехами, впереди их ждало нечто неприятное и отнюдь не самое безопасное. А это значило, что необходимо было быть начеку.
Вот только чего можно было ожидать? Место — теперь уже призрак ранее яркого сада — было совершенно другим, знакомым лишь одному Тонантосу, который и сокрыл его существование от посторонних. Ветер постепенно стихал, уже не стремясь снести с ног посетителей пустоши: листья когда-то живых деревьев осыпались, покрывая песчаную землю коричнево-жёлтым ковром, ветки были пусты, а стволы — выгнуты под неестественным углом. Вокруг царила атмосфера запустения, где единственным живым существом была Роза — та самая, ради которой они сюда пришли; которой так дорожил Тонантос; которая и устроила это массовое убийство: сотни растений пали жертвами её самолюбия.
— Меня уже не любят, так приятно, — девушка не успела пробыть здесь и пяти минут, а её уже всячески старались устранить. Марселин топнула ногой, дабы убедиться, что корни, казалось, сухих и неживых растений больше не стремились опутать её ногу.
Теперь Роза, вероятно, считала Кёрз своей соперницей за внимание Тонантоса. Интересно, скольких людей деос подпускал к ней? Все ли они попадали в немилость этой жестокой правительницы? «Пока ей не пытаются причинить вред, она уничтожает лишь растения и редко обращает своё внимание на живых существ...» Марселин же несказанно «повезло». Она ещё не встретила Розу, но уже натолкнулась на её враждебность. Действительно забавно...
Перешагивая через корни, стараясь избегать всего, что теоретически могло принести вред, Кёрз следовала за деосом, всё же не предпринимая попыток забрать руку из его широкой ладони. Взгляд неоднократно падал на их сцепленные руки, однако не это беспокоило Марселин: гораздо больше её интересовала броня Тонантоса, эти тёмно-фиолетовые пластины, что покрывали тело мужчины, словно вторая кожа.
— Это ведь не обычные доспехи, — из уст Кёрз фраза прозвучала утвердительно, словно полукровка и не ждала другого ответа, кроме твёрдого «да». Взгляд её поднимался всё выше, стараясь рассмотреть каждую мелочь этого костюма. — Из какого материала они сделаны?
Наверное, это всё было зря. Не следовало тащить сюда девчонку, да и какой толк от этого? Сколько фэдэлесов Рассвета уже безуспешно пытались подобраться к нежным лепесткам, к слову, совершенно потрясающе отливающим градиентом от нежного лазурного, до кроваво-багрового ближе к колючему стебельку. Тонантос уверенно провожал свою гостью к цели, выставив руку вперед, что воздействием некого одного понятного саду и его творцу импульсу заставляла сухие ветки оживать, освобождая и без того трудный путь. Листва шуршала под ногами Марселин, но не под поступью деоса, что передвигался словно по воздуху - это всё, опять же, особые отношения, не позволявшие именно флоре зачарованной чащи как либо мешаться своему творцу. И... бинго. Ведь сюда приходили только его фэдэлесы, а все они, как известно, связанны друг с другом некой единой паутиной энергии, струящейся от деоса. Быть может мисс Кёрз станет тем самым неочевидным для Розы в плане действий ключом в разгадке тайны взбунтовавшегося растения?...
— Это Ризанис, - совершенно буднично, как будто то было совершенно очевидно, и даже не оборачиваясь к серебровласой продолжил Тонантос, лишь слегка нахмурившись когда очередная коряга оказалась суше и, видимо, от того "тормознутее" других, и отползла в сторону слишком медленно, — Она уже познакомилась с вами, но, полагаю, будет весьма справедливо если и вы узнаете ее чуть ближе.
Именно чуть. Потому что далее, повинуясь мысленному приказу своего господина, легкой рябью сиреневая чешуя поползла вниз по мужской кисти, и мягко облепила несколько тонких пальцев саэтэруса в две-три фаланги. Довольно странное ощущение когда тебя касается сотня маленьких иголок, но это совершенно не больно, напротив, удивительно приятно, ведь ты ощущаешь прилив магической мощи и защищенности, как будто некто очень близкий сердцу внезапно обнял не обжигающим фиолетовым пламенем. В мысли должен был вежливо постучаться образ худощавой девицы, выглядевшей слегка болезненно - то просто следствие вечного магического голода и неутолимого любопытства, что испытывала разумная броня. Но взгляд сиреневых глаз был полон жизни и магической силы - Ризанис приветственно улыбнулась, не имея возможности поздороваться даже мысленно, ведь общего языка она не знала, привыкнув общаться с деосом на первом древнем, больше похожим на скрежет и невнятный шепот.
— Это артефакт, но если сравнить с вашим чудесным венцом - это безусловно прекрасный, но просто магический предмет. А Ризанис это... это... - Тонантос остановился, замерев, словно процесс подбора объяснений занял его слишком сильно. На самом деле он настороженно прислушивался к чему то, слегка щурясь и высматривая в мертвом лесу нечто живое, — Это половина моей души.
И нечто живое в блеклой чаще действительно было, и даже не в единственном экземпляре. Отравленный лес негативно влиял и на тех обитателей, что оказались накрыты этим магически токсичным куполом. Только в отличие от множества причудливых растений, не имели возможность просто засохнуть; существа деформировались, превращаясь в уродливое подобие некогда чего-то прекрасного. Например, взять уже знакомых Марселин фей: в том саду они были милы, пусть и не слишком приветливы в силу собственной гордыни, но вредили разве что обычным насекомым. Те создания, на которых нехотя, но падал взор заблудших странников, лишь отдаленно напоминали некогда жизнерадостных крох, единственной заботой которых было сожрать как можно больше самых крупных бабочек: эти подвергнутые изменениям твари были очень голодны, и наконец вернулись за тушей падшего оленя. Они всегда так действовали, сначала забивали несчастное животное стайкой, оставляя беднягу мучиться и стекать кровью, и возвращались к телу через несколько дней, когда процесс разложения уже вовсю трогал настрадавшуюся плоть. Просто так намного проще добраться до лакомых костей... Недофеи кружили цепкой стайкой вокруг тушки, издалека напоминая особо крупных мух. От их крыльев и жужжание было совершенно характерным, гулким, а еще стал отчетливо слышен этот неприличный чавк. Они не поедали плоть, но им необходимо было добраться до скелета, а отрывать мясо от костей - дело долгое и утомительное... куда проще грызть, прожевывать и срыгивать на землю, и так шаг за шагом. По этой самой причине самым вкусным и ценным для них всегда были зубы...
Одна из недофей, в лапках которой оказался заплывший мутный глаз с горизонтальным зрачком, замерла на половине трапезы, не обращая внимания на вытекавшую из кровавой пасти слизь, но зато очень оживившаяся от вида Марселин. Тонантос тоже заметил этот интерес, правда отреагировал совсем иначе, про себя выругавшись на том самом шипящем древнем языке. У белоснежной дивы наверняка не менее жемчужный и такой вкусный ровный рядок белых зубок... Жертвенность, на самом деле, вовсе не грех Тонантоса, но совершенно очевидно что маленькие крохи были попросту неспособны нанести вред древнему божеству, уж точно не в количестве чуть превышающем два десятка. Воздух ощутимо начал резанировать воздействием ментальной магии, что делало Кёрз незаметной в глазах хищных фей, но переключая их внимание на самого деоса. Первый смельчак резво подлетел к деосу, уцепившись в палец и принявшись его остервенело грызть.
— Да-да-да, - едва не закатывая глаза, произнес Деос, потешив крохотное самолюбие существа еще немного, прежде чем с влажным хрустом раздавить существо как переспелую ягодку. Быть может это было ошибкой, но стадный инстинкт подсказывал недофеям напасть на обидчика всем скопом, облепив его со всех сторон: вгрызаясь в ухо, оттягивая нижнюю губу, тягая за темные локоны... Это было похоже на мерзкую щекотку, которой не было конца и края, и деос продолжал хлопать фей как комаров, размазывая о ту же Ризанис, ставшей внезапно колючей, или вдавливая кровавым пятном в стволы деревьев. И тут до него дошло. «О Всеотец... Девчонка!»
Он совсем не заметил, когда успел разжать руку Марселин... которую в этот такой удобный для леса момент уже успела схватить бодрая лиана, да обвить в несколько колец вокруг ног и пояса, с силой дернув прямиком в кусты.
— МАРСЕЛИН! - крик, который должен бы распугать всех птиц на ветках, если бы они тут были. Тонантос юркнул в чащу, отмахиваясь от остатков фей, что еще остались в живых, вслушиваясь в треск и крик ускользнувший из его хватки девчонки. Если память ему не изменяла, а такое бывало редко, то впереди был довольно неприятный овраг. Главное было успеть поймать ее прежде чем случилось что-то... что-то плохое. Но ведь он сразу предупреждал что здесь опасно, не так ли?
броски сюжетных кубов тут и тут
[icon]https://sun9-28.userapi.com/yh7_9O6V5OI0acrEE-o4STgxcOpZhqwYw9v39w/71CYeP4qbyI.jpg[/icon]
Отредактировано Тонантос (19.11.20 21:40:11)
Значит, Ризанис.
Марселин видела перед собой девушку: худощавую, бледную, с достаточно милой улыбкой, которую она адресовала полукровке. Наблюдать артефакт было довольно забавно: значит, именно так выглядела бы Ризанис, имей она материальную форму? Ощущать её — приятно. Кончики пальцев словно пронзили маленькие иглы и побежали вперёд, концентрируясь в большинстве своём на местах, скрытых артефактом, рассеиваясь по руке, позволяя лёгкой дрожи пробежаться по телу. На мгновение Кёрз потерялась, увлечённая образом Ризанис, и не будь рядом деоса, что целенаправленно вёл девушку к создательнице данной пустоши, она бы наверняка отстала, с жадностью стараясь запечатлеть артефакт в своей памяти. Но бледная девушка, словно почувствовав, что забирает слишком много внимания, быстро исчезла, вернув Марселин в реальный мир, где под ногами шуршали давно опавшие листья, а единственными представителями растительного мира были лишь сухие корни, что расступались при появлении Тонантоса.
А вот животный мир всё же имел бо́льшее разнообразие. Проследив за взглядом деоса, Марселин заметила нечто, что когда-то представляло собой живое существо, ставшее жертвой... кого? Фей? О, здесь они были отнюдь не симпатичны, весьма кровожадны и ненасытны, иначе не стали бы набрасываться на Тонантоса в попытке урвать лакомый кусочек. Марселин, благодаря его же защите, оставалась незамеченной, словно и не стояла она рядом с деосом, что отмахивался от фей, как от назойливых мух. Они погибали стремительно: тяжёлая рука божества не щадила никого. Ранее милые создания показывали свои маленькие зубки, однако их жизнь заканчивалась в тот самый миг, как они подлетали ближе, руководствуясь желанием отведать кусочек чего-то живого и, определённо, новенького. Кёрз молча стояла, цепляясь за Тонантоса, выжидая, пока тот закончит или же небольшая стайка наиболее разумных фей всё же отступит, решив сохранить свою короткую жизнь. Ладонь сама собой медленно выскользнула из руки мужчины... однако расслабленно повиснуть вдоль тела попросту не успела.
Марселин потеряла бдительность, а теперь расплачивалась за свою ошибку, утаскиваемая лианой в глубь сухих зарослей и теряя Тонантоса — единственную её защиту в этом месте — из виду.
Она вскрикнула: не от боли, скорее, от неожиданности, когда нечто резко дёрнуло девушку в сторону, не оставляя попыток вновь уцепиться за руку деоса, да даже за первую попавшуюся под руку ветку, чтобы задержаться хоть на секунду. Лиана не искала чистых тропинок и тянула полукровку сквозь заросли. Сухие ветки хлестали по лицу и рукам, оставляя мелкие царапины, путали волосы. Марселин обхватили за пояс и связали ноги, лишая минимальной возможности твёрдо стать ногами на землю. Она даже не знала, куда двигалась, с какой стороны пришла, где был Тонантос; за шорохом веток она услышала лишь отзвук своего имени, громкий мужской голос. Перед глазами мелькали стволы мёртвых деревьев, оттенки коричневого, рыжего, жёлтого заполонили собой всё, не позволяя сосредоточиться, вызывая нестерпимое желание скорее закрыть глаза.
...Рука ощутила тёплую рукоять меча — надежду Марселин на спасение. Клинок сверкнул среди неяркой растительности ярким всполохом, одним ударом разрезая лиану, что с таким усердием тянула девушку в неизвестность. Хватка растения в один момент ослабла, кольца вокруг ног и талии упали, буквально бросая Кёрз на безжизненную землю. Артефакт выпал из рук, с характерным звуком приземляясь рядом. Девушка рухнула на песок, выставив перед собой руки, стараясь вдохнуть полной грудью и осознать: она вновь на твёрдой земле и излишне шустрая лиана не тянет к ней свои щупальца. Полукровка была одна, непроизвольно оставив Тонантоса позади; оторвав взгляд от своих поцарапанных, покрытых песком рук, Марселин старалась рассмотреть, куда занесла её растительность этого проклятого сада. По спине пробежал неприятный холодок от открывшейся картины: выжди девушка ещё пару секунд, уже бы летела с обрыва, словно мусор, выброшенный местными блюстителями порядка. Она — лишняя. Её надо устранить. Её же самой нужно защититься: на пути уже повстречались кровожадные феи и вполне себе живые для подобного места лианы, так что же ждало впереди? Кёрз потянулась рукой к мечу, подтягивая тот ближе, стараясь крепче за него ухватиться — так чувствовала себя увереннее — и встать на ноги. Она была готова защищаться, расчищать себе путь сквозь заросли сада и его обитателей, однако самый главный и опасный противник подкрался незаметно, пробив брешь в обороне полукровки.
Коварная лоза действовала аккуратно, подходя ближе, заботливо подставляя свои шипы под руку. Одно неверное движение в попытке подняться — и она ужалила, впуская в тело Марселин заветный яд. Ей удалось. Девушка зашипела, одергивая руку, наблюдая за появлением аккуратной капли крови на коже. Она множество раз испытывала на себе уколы шипов роз, и этот не был похож ни на один из них.
Сейчас было действительно больно.
слегка тревожный ost
На самом деле у древнего языка не было ругательств, это даже и не слова, скорее скребущие отзвуки первородной магии, но если бы были - Тонантос бы точно вспомнил их все до единого прямо сейчас. Для божества порядка была лишь одна неприемлемая вещь в окружающем его мире - многообразие форм хаоса, что подкрадывался незаметно как разноцветная хлопушка в спину, сбивающая с мыслей и действий. Была лишь цель - поймать девчонку пока еще не стало слишком поздно. Деос слышал громкий треск веток, даже сдавленный писк, да и энергетически впереди все еще маячила жизнь: свалиться с обрыва здесь один из лучших вариантов. Вариант хуже - быть придушенной корнями бунтующих зараженных растений, потому что в данном случае у Тонантоса еще оставалось бы в запасе несколько минут на то, чтобы реанимировать полукровку и привести в чувства. О худших вариантах можно не думать вовсе: девицу могло разорвать пополам - корни пропитаны магией, а еще весьма сильные и прочные сами по себе; или же утянувшая ее лиана могла оказаться ловушкой плотоядного растения, что заглатывает жертву сразу же, обжигая кислотой и запуская процесс поглощения - аура блондинки насыщена магией, питательна и сладка для такого растения...
Ну или же Марселин Кёрз попросту ужалило бы проклятием.
- Покажи... - голос сухой и мрачный, но повелительный и очень настойчивый - Тонантос слишком внезапно сократил дистанцию между ними, во всех смыслах, резво перейдя на ты в один короткий миг. Так обычно происходило в те моменты, когда деос начинал... ощущать довольно сильные эмоции. Создатель мудро обделил своих младших детей этим даром, позволяя большую часть мыслить шаблонно и сжато до четких границ, как некоторые буланимские компьютеры. Но все же оставил небольшую лазейку для бессмертных тварей, что должны были иногда понимать тех, для кого когда-то строили этот мир. Теперь и ныне Тонантос был раздражен и встревожен, хотя внешне это почти никак не выражалось, разве что алый блеск в глазах стал холоднее и строже, словно это не воля случая, а сама Кёрз нашалила. Теплая рука настойчиво касается Марселин, и деос ведет большим пальцем по коже, стирая отравленную каплю крови, размазывая по мрамору до тонкой розоватой полоски. Дело плохо. Во первых потому что теперь путь до розы точно заказан: из ее же лепестка и делается противоядие от отравы, способной убить зараженного в течение часов пяти. Ну, допустим семи, судя по тому что Марселин оказалась достаточно крепкой девчонкой, способной отбить себя, на удивление Тонантоса, самостоятельно при помощи всего одного меча. Во-вторых, урвать лепесток с неё это уже акт самоубийства, но к счастью деос-создатель, по которому так соскучилось растение, могло пойти на такие жертвы. Вот только ради Марселин, к которой цветок так приревновал создателя?.. И в третьих: на все это нужно было время, которое бессмертное божество, возрастом в четыре миллиона лет, обычно никогда не ценит.
- Ладно, - наконец выдыхает он, возвращая ускользнувшие бразды выдержки и учтивости обратно в мысли, и всучив упавший меч обратно в руки его хозяйки. Тонантос как-то странно наклонился к полукровке, слишком близко, запуская руки куда-то под нее. Наверное, теперь можно было заметить этот характерный цветочный дух, которым разил деос на подобии парфюма, но более естественно, как пахла бы самая настоящая живая роза, - Вам нельзя много двигаться, это сократит ваши шансы на выживание.
Он поднял ее на руки так легко, словно и без того легкая Марселин совсем ничего не весила. Если честно, деосу было неведомо это чувство границ, которые можно или нельзя было переступать, для него существовали лишь обстоятельства, которые мотивировали его на те или иные действия: будет ли справедливым бросить девицу здесь умирать? Нет, Тонантос поручился за саэтеруса в тот момент, когда они оба шагнули через золотистый полог магического барьера. Будет ли правильным заставлять ее идти самой, просто потому что так ей будет комфортнее - какое то время, пока вены в ногах не забьются нежной порослью заразы - ? Вряд ли.
- Вы отравлены, - наконец начинает он вместе с шагами. Походка у деоса крепкая, уверенная, даже не смотря на то, что шли они дальше вдоль того самого оврага, что мог в любой момент начать ползти почвой вниз. Но бессмертный знал точно куда идти, шел быстро, широкими шагами переступая через опавшие деревья, сухие ветки и странные пахучие гнилью наросты в виде грибов. - Противоядие есть, ключ - сама роза, так что теперь нам в любом случае придется идти к ней. Это намного быстрее, чем если оставить вас на месте и вернуться. Или надежнее, чем телепортироваться в более безопасное место, оставить вас там, дойти до розы, уговорить ее поделиться необходимым и, опять же, вернуться...
Это было похоже на очень структурное рассуждение в слух, которым алоокий любезно делился с пострадавшей, догадываясь, что скорее всего девушка прибывает в растерянности и может быть даже напугана. Смерть для деоса - недружелюбный молчаливый сосед, но вовсе не последний враг. Деос умереть не может, лишь раствориться или на сотню лет в пустоте, или навсегда в душе своего сородича. Но это совсем иное состояние, нежели чем смерть для такой как Марселин, не так ли?
Пару раз ему приходилось перепрыгивать небольшие разломы в земле, перелезать через особо крупные стволы, и все это не выпуская девчонку из когтистых лап. Он не принц, и она не принцесса, и во всем этом не было никакой особой романтики, а Тонантос был движим одной из тех сфер, что в него ласково впихнуло мироздание. Наконец они дошли до глухого терновника высотой метров шесть: переплетение ветвей - колючие лианы, все разных размеров, и цветовой палитры от насыщенного сиреневого, до нежно-зеленого, в цвет молодой весенней травы. Кажется, это действительно было единственное живое растение во всю округу, разросшееся до монструозных размеров, да свернувшись клубком вокруг головы как ленивый кот.
- Что ж, вот и она. Готовы? - спрашивает божество, и не дожидаясь ответа, толкает заросли плечом в коротком аметистовом ударном импульсе. Тонантос предусмотрительно шел вперед спиной или полубоком, а ослабшие, но все еще острые колючки, изредка цепляясь за обычную одежду и разрывая ее, обламывались с сухим треском об уже знакомую полукровке Ризанис, но главное - не задевали саму Марселин.
кубики
[icon]https://sun9-28.userapi.com/yh7_9O6V5OI0acrEE-o4STgxcOpZhqwYw9v39w/71CYeP4qbyI.jpg[/icon]
Отредактировано Тонантос (17.12.20 20:30:51)
— Покажи...
Над головой Марселин словно сгущаются тучи: вот он, суровый и мрачный деос, возвышается над девушкой неприступной скалой, смотрит строго, пронизывая своим холодным взглядом до костей. Тянет руку, и Кёрз хочется отстраниться, спрятать ладонь, поражённую острым шипом, но не успевает, ощущая прикосновение его руки — на удивление тёплое, не идёт в сравнение со льдом в его глазах. Алая капля крови на бледной коже с каждой секундой становится всё больше, наливаясь, словно блестящий в солнечных лучах бок садового яблока, — такие должны расти в магическом саду Тонантоса.
Руки мужчины с лёгкостью подхватывают Марселин, и та недовольно вскрикивает, выражая своё несогласие с действиями деоса. Она пойдёт сама; она не сахарная, не растает. И пусть дыхание ещё не восстановилось, место укола отдавало пульсирующей болью, а воспоминания о недавнем путешествии сквозь колючие заросли в объятих лианы были как никогда свежи, Кёрз готова была требовать поставить её обратно на безжизненную землю, потому что так попросту чувствовала себя увереннее. Однако спокойное «Вы отравлены» припечатало сверху, словно тяжёлый камень, заставляя замереть. Перед глазами — полоса некогда красивой капли крови, обманчиво притягательной... полной прекрасного яда. Поистине великолепный способ уничтожения неугодных.
— Сколько у меня времени? — остатки алой жидкости исчезают, когда палец проходится по тёмной ткани рубашки. Кровь стёрта, и о смертельном ранении не напоминает практически ничего, кроме едва заметной точки — места, где шип нанёс свой удар. «Сколько мне осталось до последнего вздоха?»
Марселин ведь знала, на что шла. Полукровку предупреждали, что сад опасен, однако она упорно шагнула вперёд, за полный таин золотистый полог, игнорируя предупреждения Тонантоса. Так хотела увидеть розу? Что ж, теперь путь к ней был заказан: Кёрз ещё предстояло столкнуться в бою с кровожадной хозяйкой в попытке выцарапать свою жизнь из крепкой хватки этой ревнивой красавицы.
Спустя десять минут пути — Тонантос шагал удивительно быстро, будто и не болталась на его руках балластом Марселин — роза явила себя двум путникам, поражая своей яркостью и сияющей жизнью. Словно оазис среди пустыни, терновник сверкал здоровыми цветами, затмевая собой бурые оттенки близлежащих кустов. Он защищал собой главное сокровище, сокрытое за крепкими стенами замка. Злобная королева заседала здесь, царствуя над своим бедным народом и забирая у того последнее, чтобы процветать самой, — их жизни. Ненасытная, жадная, но наверняка прекрасная — в скором времени Марселин предстояло в этом убедиться.
— Да, — хотя Тонантосу и не нужен её ответ. Сжавшись клубком в его руках, чтобы занимать как можно меньше места, девушка лишь слушала тихий звук рвущейся ткани и треск колючек, сквозь которые упорно шёл деос. И даже ради него роза не смилостивилась, заставив продираться сквозь терновник. Ведь рядом с создателем была она — бесцветная моль, что вероломно завладела его вниманием. Это ведь так несправедливо. Н е с п р а в е д л и в о!
Последняя колючка царапает по броне деоса в ленивой попытке того задержать. Марселин вдыхает глубоко, будто в последний раз; Тонантос медленно поворачивается лицом к центру небольшой круглой площадки, на которой они оказались, — к розе, чья краденая красота в первые секунды завораживает. Напитанная энергией сказочного сада, она цвела и пахла в своём собственном мире за стеной из терновника, храня всё великолепное лишь для одного человека. Роза повернулась к гостям с изяществом принцессы, тряхнув пышной копной волос из переплетённых между собой бутонов, подалась вперёд, протянула руки, опутанные стеблями, желая подарить обманчиво тёплый и отнюдь не колючий приём. Зашелестели лозы, что поползли к путникам ближе; аромат роз усилился в несколько раз, въедаясь в одежду, волосы, кожу: хозяйка желала, чтобы воспоминание о ней, о самой первой, осталось надолго. Она была красива, но лишь первые несколько секунд: настоящий капризный характер не заставил себя ждать.
Марселин не входила в её планы. Это беловласое создание нарушало устоявшийся порядок, ходило под руку с деосом, занимало его мысли, а сейчас... сейчас висело на его шее! Ладони розы, что ранее были распахнуты в дружелюбном жесте, сжались в кулак. Она резко отклонилась, делая шаг назад под внезапно оглушительный шелест окружавших её кустов-слуг, что пожелали сохранить свою жизнь в обмен на постоянное восхваление великолепия хозяйки. Марселин готова была поклясться: за шелестом крылись проклятия, адресованные в её сторону.
— Пожалуй, пришло время для попытки урегулировать вопрос мирным путём... настолько, насколько это возможно, — полукровка невесело усмехнулась, наблюдая за демонстративно отвернувшейся от Тонантоса розой. — Опустите меня. Возможно, это будет ей больше по душе.
Отредактировано Марселин Кёрз (25.01.21 11:37:50)
Улыбаясь, ребра твои пустеют, а во мне цветёт переплёт растений, и сжимает сердце тугой вьюнец. Кровь на вкус – солёная горсть монет, режет нёбо, комом встаёт в гортани. Незабудок цвет заполняет раны, набиваясь нежностью голубой.
Смерть вручаешь мне, не букет цветов.
Крохотный рай вновь разрушен внезапным вторжением: недостойная ступила на святые земли, заставляя слабые растения увядать, смущенно, гонимые яростью своей истинной хозяйки. Те что сильнее отращивали по два колких ядовитых шипа на месте одного, готовясь к чему-то явно нехорошему от этого визита. Незнакомка раздражала одним лишь присутствием, не говоря уже об этих прикосновениях к богу - к её богу - которого роза смиренно ждала в своей скромной мрачной обители. Мир стал не мил с тех пор, как растение обрело способность покидать свой стебель, выходя за границы единственного дозволенного для таких как она участка неба, и поняла - что мир огромен, но отчего-то создатель лишил ее права наслаждаться всей его многогранностью. Розе нельзя было бродить где хотелось - а ей можно. Нельзя быть независимой ни от кого - ни от солнечного цвета, живительной влаги или времен года, а ей было все равно на все это. И ей можно было прикоснуться к деосу в любой момент, а Розе приходилось всегда ждать. Ради чего? Ради того чтобы алоокий создатель привел её на зависть горделивому растению, потешиться... Н е с п р а в е д л и в о!
- Миром здесь уже ничего не уладишь, - мрачно отметил деос, с легким прищуром следя за тем, как обиженное создание удаляется прочь от своих гостей. Всегда его приветствовали иначе, теплыми объятиями в несколько колец лишь слегка придушивающей крепкой лозы, светлой улыбкой и дерзким цветением всех возможных бутонов, какие Роза только успевала пустить к свету за тот недолгий промежуток, пока Тонантос шел к ней навстречу сквозь густую чащу. Ныне было все иначе - сад словно стал увядать еще сильнее, подпитываемый горечью своей хозяйки. Крохотная женская фигура, идеально белоснежная, с тонкими белесыми стеблями вместо волос, в три легких прыжка достигла своего трона - огромного стебля, с влажным чавком вытекшего розоватого сока принявший Розу обратно в корневой стебель, сковав фигуру по пояс. Множество расходившихся от центра лиан, как сотня змей разных размеров, пришли в движение. Ветра не было, но зеленая листва полетела со всех сторон, заставляя гостей пригнуться ниже к земле. Тонантос лишь выставил руку вперед, не то пытаясь прикрыть взор, не то таким жестом пытаясь успокоить взбунтовавшееся создание. Случилось то, чего деос предугадать и даже предположить точно не мог: жгучая ревность побуждала цветок на самые отчаянные действия, в том числе пойти прямо против своего же создателя. Толстые лианы обвили фигуру деоса, опешившего от внезапности и наивно решившего, что цветок наконец решил поластиться как соскучившийся кот - одна ошибка стоила Тонантосу целой чреды негативно развившихся событий...
Количества выкачанной из магического сада энергией Розе с лихвой хватило, чтобы отвлечь внимание деоса, встряхнуть его в воздухе и легко отшвырнуть прочь в окаменелые ветвистые стены многовековых корней, уходящих очень глубоко вниз почвы. Отпущенной на землю Марселин должно было достаться сейчас больше всего - она осталась без защиты, была окружена корнями, шипастыми ветвями и ломающими кости как щепки лозами... никуда не деться, ни скрыться, не спрятаться. Это был конец - простой и удобный для Розы, что не желала видеть более совершенную версию себя подле деоса -создателя. Она тоже хотела ноги, чудесные белоснежные локоны вместо колючих стеблей, не зависеть от подпитки корней... и хотела иметь живую душу, а не украденную у непутевого фэдэлеса марионетку с куском эмоций. Ни уговоры, никакие слова, ничего уже не могло отговорить Розу от принятого решения. Тонантос давно сделал бы ее простой смертной если бы мог, но Демиург лишил своих детей такого могущества, оставив давиться лишь крохотными остатками былого величия.
Тонантос пытался соединить двоившуюся от удара картинку воедино, не сразу различив, как образ Марселин гаснет над скрутившимся вокруг коконом из множества игольчатых лоз: сейчас они сомкнутся, и девушку проткнет сотней невероятно прочных шипов, впрыскивая столько яда в хрупкое тело девицы, что его буквально разорвет на ошметки во все стороны. Оставить все как есть? Тонантос ведь предупреждал что это тупая, просто идиотская затея... всё, быть может, получилось бы намного лучше, да хотя бы не будь гостья столь прекрасна и сама похожа на чертов цветок. Зачем деосам вообще напрягаться из-за всего одной глупой жизни? На все есть естественный отбор, любопытная и слишком уверенная в своих силах Марселин Керз должна была принять свою судьбу и участь здесь и сейчас: никто не тащил девчонку сюда силой, не волочил и не кинул в пасть к хищнику на растерзание... Отпустить - так может быть поступил бы любой деос, но саэтэрусу было повезло встретиться именно с Тонантосом, имеющим слишком жесткие рамки на то, что такое хорошо и что такое плохо. Справедливость неизменно диктовала свои условия, порой даже невообразимо отчаянные...
- Остановись, - громкий голос сотрясает пространство, вынуждая растение волей не волей замереть. Как уже было сказано, любая магия Тонантоса не имела бы действия на Розу - растение все было соткано из его же энергии, заработав с рождения иммунитет. Воздействовать на цветок было возможно лишь приказами, ну а сейчас это было немного бесполезной затеей. Разве что предложив что-то взамен, и Роза уже поняла что именно - просто прочитала у хозяина в голове, встретившись взглядом с алым холодным отблеском чужой радужки.
- Ты же этого хочешь, всегда хотела. Оставь в покое девушку... и я останусь с тобой.
Россыпь лоз переключает свое внимание практически мгновенно - слишком давняя вожделенная мечта, так легко и внезапно прыгнувшая куда-то под ребра, и туда же Роза и стремилась запустить тончайшие веточки. «Пускай...» - мысленно приказывает Тонантос своему артефакту, и Ризанис нехотя отступает, раскрывая прочные чешуйки. Тонкие, как червячки, лозы плотно опутывают тело божества со всех сторон. Затем первые из них наконец проникают под карбункул, глубже в плоть, обвивая кости, внутренние органы, прорастая в деосе так крепко, как только было возможно. Прежде чем Тонантос потерял бы возможность шевелить руками, он успевает как будто случайно сорвать с тела Розы один нераскрывшийся бутон, что падает в рыхлую землю прямо к ногам и без того ослабшей Марселин.
«Противоядие... как и обещал. Теперь беги прочь.»
Тонантос не лжет. Он держит данное слово всегда... обещал противоядие - вот оно. Обещал остаться с Розой? Что ж...
[icon]https://sun9-28.userapi.com/yh7_9O6V5OI0acrEE-o4STgxcOpZhqwYw9v39w/71CYeP4qbyI.jpg[/icon]
Отредактировано Тонантос (06.02.21 00:24:44)
Тонкая спасительная нить ускользала из рук Марселин, обжигая — так сильно девушка за неё цеплялась в попытке выжить. Роза перешла в наступление неожиданно: несколько секунд назад полукровка защищалась от внезапного потока острых, словно ножи, листьев, склоняясь к земле, а теперь со злостью и тупым чувством обречённости наблюдала за тем, как меркли обрывки неба над её головой в переплетении колючих веток. Кёрз была в самой что ни на есть клетке, сотканной из лоз, что венчали острые шипы, наверняка тоже полные сладкого и тягучего яда. Они были слишком близко: малейшее движение — и иголки вопьются в мягкую плоть, ставя финальную точку в жизни Марселин.
Рука в напряжении дёрнулась, и ткань, зацепившись за выступающий шип, предательски треснула.
Это конец.
Бессмысленный и невероятно глупый.
Голос Тонантоса раздался как гром среди ясного неба, заставив и Марселин, и слугу Розы — тонкую лозу, что едва не заключила девушку в свои улучшающие объятия — замереть. Кёрз нервно облизнула пересохшие губы, не сводя взгляда с иглы, что маячила прямо перед носом. Слабость окутывала полукровку всё сильнее, отбирая желание бороться и ненавязчиво подталкивая её устало опуститься на колючки, прислониться к земле ещё ближе... и уснуть крепким сном. Навечно. Где-то под рёбрами росло непонятное чувство тяжести; горло щекотало, отчего хотелось пить, хотелось кашлять, чтобы избавиться от назойливого ощущения, однако Кёрз упорно не позволяла себе шевелиться. Нельзя. Стоять до последнего, держаться и, как бы ни хотела Марселин этого, ждать — это всё, что она могла сейчас.
Полукровка думала, что Тонантос давно смирился с неизбежным и стоял в предвкушении где-то неподалёку, наблюдая за красочной картиной убийства ещё одного самоуверенного путника. Роза отшвырнула того, как ненужную игрушку, убрала очередное препятствие на пути, ведь желала один на один сразиться с полукровкой, которая проиграла ей первую битву и позорно терпела неудачу во второй... Однако Тонантос прервал мучения Марселин, внезапно перетянув всё внимание растения на себя. Гибкие ветви тотчас же распутали свои сети и на всех парах ринулись к хозяину, напрочь позабыв про жертву, которой были так увлечены мгновение назад.
— Оставь в покое девушку... и я останусь с тобой.
Бутон алой розы упал рядом — ну же, бери! — но взгляд серых глаз был прикован к деосу. Безумие. Марселин хотела жить и была готова цепляться за любую возможность избежать смерти от рук Розы, однако действия божества выходили за все возможные рамки. Обмен был неравноценен, процент спасения Марселин — предельно мал: пусть даже увлечённая слиянием со своим хозяином Роза и позволит девушке уйти, успеет ли она добраться до лаборатории и создать противоядие, прежде чем наступит финальная стадия болезни? Деос и саэтэрус — они останутся здесь вдвоём, спрятанные от глаз всего мира; станут без вести пропавшими, исчезнувшими из истории в один прекрасный миг. Чёртова справедливость и жертвенность. Чёртова Роза со своими капризами и ненасытным аппетитом. «Ты жила слишком долго, красавица», — Марселин поднимается медленно: приходится приложить больше усилий, чем обычно, чтобы стать ровно. Конец меча упирается в рыхлую землю, артефакт — её опора, за которую полукровка цепляется так отчаянно. Украденный бутон падает в карман — вдруг ей повезёт уйти отсюда живой, так пусть всё же будет под рукой. Кашель рвётся из горла, но Марселин его сдерживает, как сдерживает и мысли о том, что она собирается сделать, что после скажет деос и какими будут последствия.
«Жадное, мелочное существо».
Воздух густеет, заливаясь в лёгкие тягучим мёдом. Вокруг — лишь оттенки алого, отражающиеся в мельчайших частицах — пыль, которая не оседает на плечи, а остаётся упорно парить в атмосфере.
«Избалованная слепой любовью кукла».
Единственный живой клочок среди сухой пустыни накрывает пентаграмма: за земле рисуются круги, наполняясь знаками и запуская разрушительный процесс.
«Пустышка».
Пальцы сжимают рукоять меча до побелевших костяшек: Кёрз желает устоять на ногах и одновременно не потерять контроль над ситуацией. Волна слабости накатывает вновь, утягивая полукровку вниз, но в голове, словно мантра, повторяется лишь одно: «Нельзя». Бросать дела на полпути Марселин не привыкла.
Роза, что уже наверняка впилась в божество своими тонкими, но крепкими ветками, останавливается вновь, обращаясь к Марселин, как к назойливой мухе. Что, опять? Она ведь отравлена, её погибель — лишь вопрос времени, так почему эта моль ещё трепыхается и так резво старается выгрызть свою жизнь у неё, той, кто эту жизнь отняла? А может, желает поскорее умереть? Что ж, устроить это особого труда не составит.
Колючая лоза устремилась к ней с другой стороны — слишком п о з д н о. Поздно осознала, какую ошибку Роза допустила, потеряв девчонку из виду. Ударная волна пентаграммы снесла поток вьющихся ветвей, словно щепки: те, как некогда Тонантос, с треском впечатались в стену, окружавшую арену, и опали на землю. Умей Марселин чувствовать эмоции Розы, её бы с головой затопили ярость и злость: на эту глупую девочку и вместе с тем на себя. Отдавать превосходство своей сопернице она не желала, ведь здесь, в её драгоценном саду, королева могла быть только одна.
Вторая волна бьёт прямо по стеблю, с которого нервно соскочила капризная красавица, третья — в спину. Треск ветвей и шелест листьев перебивал шум в ушах, который Марселин упорно игнорировала, с безумной полуулыбкой наблюдая за потугами Розы предпринять хоть что-нибудь. Теперь Кёрз была хозяйкой ситуации, не позволяя сопернице соступить хоть на шаг в сторону, удерживая её в одном месте, ведь впереди их ждал фееричный финал, ради которого и был устроен весь этот цирк.
...Взрыв раздался спустя минуту, обволакивая всё вокруг густым облаком пыли. Ударная волна отбросила её назад, вновь втаптывая в землю, забивая ноздри песком и срывая все возможные клапаны: Марселин зашлась безостановочным сухим кашлем. Проклятье. Перед глазами замячили капли крови на бледной ладони — симптом стремительно развивающейся болезни. В голове непривычным хаосом клубились мысли, которые Марселин безуспешно старалась упорядочить. Сколько у неё осталось времени? Вероятно, несколько часов. Цел ли цветок для противоядия? Рука нащупала в кармане мелкий комок, который, вероятно, уже мало походил на изящный нераскрывшийся бутон. Где Тонантос? Девушка его не слышала, совсем не видела: глаза застилала поднявшаяся пыль.
Но ярче остальных вопросов сиял лишь один:
Роза... она... жива?
Ред-Турбо [Энергетическая школа, V | V] - одна из самых мощных пентаграмм комплекса, состоит из двух пентаграммных кругов и сотни знаков, среди которых пять крупные руны, она появляется после произнесения имени или мысленно. Размер пентаграммы обычно от 20 метров до 1-го километра, но может быть гораздо больше, все зависит от силы. Площадь действия пентаграммы озаряется красным цветом, также появляется что-то вроде плотно сжатого красного воздуха с тяжелой пылью, гравитация увеличивается, усложняя движения, а скорость хозяина возрастает. Создавший может управлять потоком, обрушивая гигантские ударные волны, а также с легкостью отбрасывая как физические атаки (деревья, или предметы) так и стихии. Пентаграмма действует около 65 секунд, после она взрывается, образуя небольшую воронку в земле. За эпизод можно призывать один раз.
Отредактировано Марселин Кёрз (24.02.21 10:57:15)
Тонкие стебельки обвивали тело создателя с извращенной, глубинной и первородной нежностью - никто не научил, не показал как, не рассказал что любовь и одержимость вовсе не одно и тоже, ну а сам Тонантос не менее мало знал об этом чувстве. Яд собственного греха отравил первое и самое совершенное растение, заставив нежные бутоны обрасти сочащимися колючками. Взгляд алых глаз пристально всматривался в белесую пустоту чужих глазниц. Тонантос не чувствовал ненависти, не смотря на то что каждое прикосновение собственного творения причиняло ему боль - как он уже сказал в самом начале Марселин, они с розой не способны навредить друг другу. Растение и не стало бы, только не ему. Разочарования деос тоже не чувствовал - как можно, когда она из крохотного, прикормленная страхом одиночества, вымахала собственными силами в такую силу? Деос хотел бы прикоснуться к одному из нежных лепестков чтоб вспомнить, как прекрасна может быть его аdahlen, первая из многих. Он обещал остаться с ней, и свое слово деос, которому неведома ложь, разумеется сдержит. И он с ней будет, до самого конца.
Что такое год или даже десяток лет для бессмертного существа? Тонантос был готов потратить это время на поиск возможности лишить свое творение сил, чувств и тех эмоций, которые были вплетены в нее волей случая, неправильно, и искажали ее первородную суть. Нужно было найти способ извлечь осколок души, просочившийся в ткани вечного растения, но сделать это бережно, не повредив саму суть цветка. Исправлять ошибки, свои или чужие, не было чем-то трудным, это как приятная головоломка, особенно теперь, когда опасность представляемая розой дошла сойти на нет, а боль от шипов вот-вот станет чем-то привычным и...
И план был прост, и одновременно с тем на нескромный взгляд связанного деоса идеален этой самой очевидной незаурядностью. Одного только он никак не мог взять в толк. Эти смертные... вернее, вот одна из них. Что. Она. Делает.
Тонантос ощутил энергетический всплеск, встряхнувший весь стебель материнского растения, и то как крохотные энергетические нити докатились и до него самого, а Ризанис чуть ли не усмехнувшись подтвердила хозяину, что это дело рук их общей знакомой.
- ?????
Представьте себе частный дворик, где разбушевалась бойцовая собака. Она рычит и лает, готова сорваться и разорвать незваного гостя, но хозяин угрюмо выводит ее подальше, сажая на цепь, а вас приглашая спокойно зайти в дом. И в этот самый момент вы, вместо того чтобы спокойно скользнуть по ступенькам и пройти в безопасность, решаете кинуться вперед, закрывшись вместе с собакой в будке. Для Тонантоса сложившаяся ситуация выглядела сейчас абсолютно именно так, где Марселин Керз выбирает совсем не тот вариант, где могла бы в припрыжку улететь в свою лабораторию варить противоядие - с этим она точно справится, вроде не глупая деваха, хотя уверенность в этом немного угасла после последней выходки. Она решает спасать бога из лап собственного творения? К сожалению, Тонантос был абсолютно обездвижен стальной хваткой растения, и с тем был лишен возможности ударить себя по лицу ладонью. Умирающая, сдыхающая, белёсая моль, как она себя назвала, летела прямиком в столб пламени, да так старательно, что ее упорству можно было позавидовать. Все это произошло за какие то несколько секунд, в течение которых роза душераздирающе кричала и от боли и от досады. Ей обещали что саэтерус уйдет. что она не помешает единству создателя и творения, а получалось все совсем по другому. Дышать стало чуть свободнее, но зеленые нити неприятно покидали тело, заставляя Тонантоса морщиться все то время, пока деос летел на землю. Аметистовый всполох вытянулся из поднятой кисти руки следом и еще до того, как божество упало на землю - его магия не способна навредить, но способна хотя бы сдержать. Теперь уже Тонантос не позволял Розе шевелиться, сплетая в воздухе своеобразную паучью сеть из тонких, но прочных энергетических полос. Крики растения стали еще отчаяннее, и от того болезненнее били по ушам - в такой обстановке докричаться до саэтеруса было бесполезной затеей. Алые глаза пытались найти ее в этом взорвавшемся безумии, но увидел как буйный стебелек, вырвавшийся из пут, с силой встряхивает девчонку прямо в воздухе.
Он чувствует неприятный привкус земли, она скрипела на зубах, песок забился в глаза, а Ризанис, хоть и скрыла раны, не могла их исцелять. Но все это было слишком не важно, в самом деле, просто неприятно сбивало с толку. Это все носило налет какого то хаоса, от которого Тонантоса тошнило, но с тем лишь больше мотивировало все исправить. Гравитационное подчинение должно было замедлить падение девушки настолько, как если бы воздух внезапно стал полузастывшей желе. Это позволило Тонантосу сделать решительный рывок вперед, ловя мисс Керз опять в свои руки.
- ЧТО НЕ ПОНЯТНОГО В СЛОВАХ "БЕГИ ПРОЧЬ"?!
Ладно, ругаться не было времени. Да и кричал он в основном потому, что роза продолжала истошно вопить, пытаясь разорвать энергетические нити. И у нее это получалось - вот один сиреневый шелк с треском рвется, второй, третий... уже два длинных изворотливых стебля вырвались на свободу, но пока были заняты не беловолосой гостьей, а старались освободить материнское растение. Времени было мало, нужно... «Заставь ее покинуть стебель вновь, а потом прикончи.»
Все это время Тонантос пытался унести Марселин подальше, прочь, обратно пробираясь сквозь толстые корни в пустой лес. Ярость, а может быть обычная гордыня, наверняка заставит цветок поступить именно так, как он рассчитывал. «Ты же помнишь, мы с ней не можем навредить друг другу?..» И как бы горько от этого не было, именно Марселин придется сделать всё самой.
связать розу
Антерлорел [Энергетическая школа, атакующая магия, I | I] - пентаграмма простого типа, заключающая в себе элемент энергии. Появляется по призыву хозяина под ногами противника и создает энергетические цепи, которые норовят опутать свою цель и лишить её малейшей способности двигаться. Такая пентаграмма очень полезна, если нужно кого-то быстро связать, поскольку помимо цепей она может создавать менее сильные, но достаточно крепкие веревки, чтобы призвать пентаграмму достаточно произнести её имя.
на собственные раны, частично
Соркаранта [Энергетическая школа, защитная магия, материя I | I] – пентаграмма, созданная во время войны рас. Над ее созданием не один год трудился мастер, в честь которого названа данная способность. Путем долгих экспериментов и множественных попыток мастеру удалось создать очень легкую в интерпретации и исполнении пентаграмму, которую можно быстро выучить. Соркаранта воздействует на свою цель, помогая восстановить целостность тела, создающий может применить её на себе. Расход магии крайне высокий и чем сильнее повреждено тело, тем больше пентаграмма выжигает магии создающего, запуская экстренную регенерацию. Пентаграмма не относится к хилерской магии и была предназначена для воинов или боевых магов, не владеющих хилерством, восстановление целостности тела с её помощью очень болезненная процедура. Соркоранта просто собирает все частицы или части поврежденного тела в прежний вид, «склеивает» порванные сосуды, мышцы, кожу и кости с помощью магии материи. Все это происходит на живую без обезболивания, далее остается надеяться, что склеенные части начнут заживать и прирастать благодаря расовой регенерации. Часты случаи, когда Соркаранта склеивает части тела неправильно, поэтому необходим постоянный контроль на время действия восстановления. Применять пентаграмму можно не более двух раз за эпизод.
поймать Марселин
Гравитационное подчинение [Фундаментально, III | III] - способность деосов, которая заключается в подчинении гравитации некоторой территории. К примеру, вокруг особи могут подниматься камни или капли воды в воздух или слабый соперник не сможет поднять с земли голову, его притянет гравитация, но чем больше у древнего сил, тем мощнее способности к гравитации, чем деос слабее, тем меньше.
задача Марселин:
выманить Розу подальше от корней и дать ей бой, пронзив сердце
[icon]https://sun9-28.userapi.com/yh7_9O6V5OI0acrEE-o4STgxcOpZhqwYw9v39w/71CYeP4qbyI.jpg[/icon]
Вдох даётся тяжело. Пыль забивается в лёгкие, оседая на стенках трахеи, вызывая нестерпимое желание кашлять много и долго в попытках избавиться от налипшей грязи. Рука тянется к груди, сжимает ткань рубашки, поднимается вверх, к горлу, расстёгивая пуговицы ворота. Пальцы скребут по коже — хочется разорвать её, добраться до места, где засела злосчастная отрава, распространяя своё влияние по телу. Она подавляла, управляла; было отвратительно подчиняться яду и осознавать перед ним свою беспомощность. Попытки сопротивления не давали никакого эффекта. Казалось, Роза высасывала из полукровки силы с каждой минутой, выпивала без остатка, словно сосуд с плескавшейся в нём драгоценной водой.
Сделать спокойный выдох Марселин не дала она же, в порыве ярости бросив свои руки-лозы к девушке, резко дёрнув её с земли и подвесив в пыльном от недавней пентаграммы воздухе. Перед глазами всё плыло, сколько бы Кёрз ни старалась собрать картину воедино. Вот силуэт Розы вдалеке — размытый, ненавистный; внизу маячит земля, чёрными пятнами мелькая в просветах спутанных волос. Сколько метров лететь до столкновения с поверхностью? Сколько костей Марелин переломает, падая вниз, если Роза захочет ослабить свои путы?..
Тонантос появился словно из ниоткуда, подхватив Марселин на руки, как бесформенный мешок. Оглушительный голос ударил по ушам: деос был зол, выплёскивая накопившееся недовольство на Кёрз. Однако что было ей с этого грозного тона? Полукровка всеми силами старалась уцепиться за реальность, по кирпичикам выстраивая целостное изображение окружающего мира. С языка вот-вот был готов сорваться острый ответ, однако очередной приступ кашля разогнал слова, словно резкий порыв ветра сдул сухие листья с тропы. Хаос затапливал с головой под аккомпанемент истошных воплей Розы. Слышать крики той, что около получаса назад желала уничтожить саму Марселин, было приятно. Причинить ей боль, заставить прочувствовать то, что чувствовали десятки существ, попавшие в этот сад задолго до Кёрз, — восхитительно.
Среди давящей на уши симфонии отвратительных звуков раздался голос Тонантоса — так близко, словно он, склонившись, говорил ей что-то на ухо, отчётливо проговаривая каждое слово.
«...а потом прикончи».
«С радостью», — беззвучно произнесла Марселин, собирая остатки энергии, которые ещё не успела утянуть ненасытная Роза.
Скрываясь за границами яркого терновника, они стремились вперёд — не к порталу, за золотистым пологом которого ещё несколько минут назад Тонантос предлагал полукровке исчезнуть. Они старались выиграть время и выманить бушующую хозяйку из своего дома, чтобы закончить то, что пыталось сделать множество людей, без вести пропавших в зарослях мёртвого сада. Роза была настолько увлечена мыслью об уничтожении надоедливого сорняка, что в порыве ярости следовала за двумя фигурами, даже не задумываясь, к чему может привести этот необдуманный поступок. Попытка Марселин распалить огонь ещё больше, сотворив несколько своих двойников, не увенчалась успехом: в тени толстого сморщенного дерева начала формироваться тёмная фигура, которая спустя несколько секунд распалась на клочки мрака. Неприятно. Досадно. Однако бежать от растения дальше не было смысла: кто знает, когда она отдаст приказ своим слугам и те цепко ухватятся за нарушителей, ставя крест на возможности спастись и наконец покончить с Розой раз и навсегда.
Ступив на землю, Кёрз тотчас же ухватилась за рукоять меча — металл приятно холодил кожу. Последний дар — её единственная опора в данный момент: девушка чувствовала его энергию; артефакт поддерживал её как в прямом, так и в переносном смысле. Марселин ждала, когда наконец придёт она по зову своих шпионов. Лозы тянулись к полукровке, стараясь схватить и оплести её руки, однако неизменно опадали, стоило только лезвию меча разрезать воздух. Тогда и явилась Роза во всём своём великолепии: решительная, разгневанная и вместе с тем прекрасная — первое, самое яркое творение Тонантоса... честолюбивое и жестокое. Таким цветам не место в волшебном саду.
Растение вновь устремило свои ветви к полукровке, однако наткнулось лишь на пустоту: секунду назад на этом самом месте стояла девушка, а затем исчезла, словно лёгкий порыв ветра развеял её среди мёртвых деревьев. Взмах мечом — и очередная группа излишне активных лоз-прислужников оказалась повержена ею же за спиной Розы: неудоумение и злость смешались воедино, подталкивая растение действовать быстро, но необдуманно. Марселин вновь растворилась в тени и вынырнула рядом, с невероятным удовлетворением обрубая её прекрасные, запачканные в чужой крови руки. С каждым прыжком в тень всё больше наваливалась усталость, пальцы держали рукоять и поднимали меч лишь благодаря непоколебимой решительности Кёрз и желании всё закончить. Самой.
Роза не заметила, как женский силуэт в очередной раз возник за её спиной, как руки, вцепившиеся в артефакт, поднимали его для финального удара. Она осознала, в какую ловушку попала, лишь когда лезвие глубоко вошло в тело, пронзая бьющееся сердце. Больно? Марселин не видела эмоций на её лице, но, поворачивая меч в груди и разрывая остатки тканей, могла предположить, что не совсем приятно. Было ли больно Тонантосу? Уже другой вопрос. Наблюдать, как уничтожают то, во что ты вложил душу, мучительно всегда; уж кому, как не Марселин, это знать.
...Она не чувствовала торжества. Оседая на землю вместе с Розой и поддерживая обмякшее в её руках тело, девушка понимала: она сделала то, что должна была. Волшебный сад, полный благоухающих растений и сладких, пополняющих магическую энергию яблок, будет жить, а редкие посетители этой пустоши больше не подвергнутся пагубному влиянию Розы. Хозяйка покидала свой дом навсегда. В последний раз она протянула свою изящную руку в сторону Тонантоса, желая коснуться его и ощутить тепло того, кто когда-то давно подарил ей жизнь. Обрывки чувств читались в её рваных движениях и попытках добраться до деоса как можно скорее, пока не стало слишком поздно. Прикосновение любви — последний подарок, который мог даровать ей Тонантос. Тот, ради кого она цвела.
Кубы
неудачно
Клонирование [Энергетическая школа, магия материи: магия тени] — способность создает из тени от одного до пяти двойников, перераспределяя между копиями магическую энергию в равной степени. Клоны или повторяют движения мага, или подчиняются его воле. Чародей неотличим от клонов, распознать, кто из них — настоящий, сложно, но возможно [использование ментальной магии: клоны разума не имеют]. Способность действует в течение двух постов, возможно использовать один раз за эпизод.удачно
Сущность тени [Энергетическая школа, магия материи: магия тени] — способность, позволяющая на некоторое время скрыться в тени, будто бы в ней раствориться, а также незаметно перемещаться между тёмными участками. Находясь в этом состоянии, герой не может взаимодействовать с материальными объектами, обнаружить его можно лишь посредством ментальной разведки. Время нахождения в тени не ограничено, успешность зависит от силы, опыта мага, а также освещённости места, где герой находится.
Отредактировано Марселин Кёрз (12.05.21 13:34:10)
Справедливо ли было обрекать другое существо на столь сложную миссию? Справедливо ли было вообще лишать жизни ту, что, как и любой цветок, всего то на всего стремилась к теплому свету, игнорируя молчаливые и далекие звезды в пользу некогда ласкового и заботливого создателя? В том, что два создания не могли навредить друг другу, смысла было куда больше, чем просто сухие факты об уровнях энергии и материи, слишком схожих и однородных для того, чтобы быть стать нейтрализатором друг для друга. Уничтожить - никогда не проблема, особенно когда и без того слишком серые границы размывались в нежный нейтральный монохром, в котором уже нельзя было выделить только плохое или только хорошее. Мир всегда ждал от Великих сильных решений, а Тонантос чувствовал себя до таких решений слабым и беспомощным. Быть может, лучше просто забыть обо всем и не пытаться? Пока не стало слишком поздно... Взять на руки эту взбалмошную девчонку, продолжающую действовать на немыслимых для деоса внутренних резервах, да унести ее подальше от проклятого сада. Пусть он таким и остается. Памятниками всегда награждаются лишь особенные, но кто сказал, что они всегда должны знаменовать лишь триумф? Пусть сад останется печальным тенистым напоминанием того, что даже порядок не совершенен.
Телепортирующая пентаграмма осыпается в воздухе на полпути, расщепляя тело деоса в пространстве и вынуждая его замереть на несколько драгоценных секунд. Мужские руки тянутся вперед, чувствуя как платиновый шелк, украшенный сухими листьями и землей, ускользает во тьму. Тень просачивается сквозь бледные пальцы, вынуждая Тонантоса немного растерянно ловить одну пустоту - ну почему, почему же она это делает... Алоокое божество привыкло контролировать все - ситуацию, других существ, да и самого себя прежде всего. И одна из вещей, которая сбивала деоса с толку - тот самый миг, когда этот контроль также плавно, как беловолосая девчонка, ускользала во тьму. Свети в нее сколько угодно, но тени живучи и не опадут просто так, только не в этот раз. Терять всегда тяжело, признавать свое поражение для горделивого существа - еще тяжелее, и это истина, общая и для Розы, и для ее создателя. Когда то прекрасное и совершенное растение волей случая было отравлено пороком чужой души - в этом все дело. Ни одна душа не может быть идеальной и безупречной до конца, и величественная королева сада потеряла свой титул ровно в тот миг, когда поддалась искушению стать смертной. А это значит стать полной чувств и эмоций, отравляя этим ядом и почву, и прорастающих рядом соседей.
Острые колючки в последний, но очень настойчивый, раз впиваются глубоко в нежную кожу своей соперницы. Какой-то отчаянный жест, полный порочного безумия - как будто Роза всем телом пыталась прильнуть к своей убийце в слабой надежде слиться, как тогда... Марселин была достаточно истощена и измотана, заражение очевидно делало свое, а целителей поблизости не сыскать уж точно, только полчище кровожадных фей, готовых полакомиться тем, что останется от саэтеруса. Тогда когда проклятый цветок наконец признал свое окончательное поражение, и стало совсем поздно - корни стали стремительно ссыхаться, выпуская в неплотный эфир волшебного сада всю некогда жадно впитанную энергию. Роза увядала, как будто жар, к которому она тянулась всю сознательную жизнь, наконец испепелил ее полностью. Тонантос в два широких шага пытается поймать сразу две падающие фигуры, но о грудную клетку мягко стукается лишь одно. Роза успела лишь в последний раз тронуть создателя одним из белоснежных, бесконечно нежных даже сейчас лепестков, рассыпаясь прямо в воздухе в множество аметистовых и белых энергетических всполохов. Из самого нутра, там где обычно у всяких созданий мирно бьется сердце, в ладони обмякшей Марселин сваливается небольшой сиреневый кристалл - прощальный дар с завещанием и просьбой, мягко влившейся ментальным импульсом в светлую голову, беречь и зерно, и создателя.
- Не смей умирать. Только не теперь, - хрипит Тонантос, сам не понимая, что произносит эти слова на одному ему понятном, древнем языке, пытаясь перехватить женское тело поудобнее. Марселин Керз истекала кровью - она сочилась из оставленных шипами глубоких порезов на тонкой бледной коже, которая лишь кажется что не предназначена для сражений. Еще девушка почти не дышала - толстые лианы, атаковавшие раны, пережали ребра, возможно парочка была сломана точно, но Тонантос слишком мало понимал в искусстве исцеления. И, наконец, эссемэир умирала от съедающей избитые внутренние органы заразы - черные зерна заразы, похожие на крохотные плесневелые поросли, уже овладели дыхательными путями, опускаясь ниже и стремясь к своей основной цели - к неровно бьющемуся сердцу, отравив которое - быстро распространят заразу уже полностью во всем теле.
- Не бойся, - Тонантос шепчет, чуть, склонившись над слегка трясущейся фигурой, - Смерти еще рано тебя забирать.
Чистый свет окутывает продрогшую фигуру - Тонантос редко думал о том, каково быть столь хрупким и смертным созданием. Он еще не осознавал до конца масштабов собственной утраты, ибо в силу своей расы был достаточно скуп и черств до эмоций, и это служило ему по сути второй броней, прятавшей душу от любых вспышек чувств. Они ведь часто мешали мыслить здраво и адекватно, как, например, сейчас, когда ситуация требовала принятия быстрых решений. С кончиков пальцев сочилась аметистовая энергия, но касаясь Марселин преобразовывалась в нечто белоснежно-чистое, баюкающее - так выглядела когда то колыбель самого деоса в недрах вспыхнувшей звезды, а теперь сам алоокий погружал Марселин в особый стазисный кокон, способный спрятать девушку даже от самой Смерти. Ведь Тонантос всегда держит свое слово, а потому... Спи.
[icon]https://sun9-28.userapi.com/yh7_9O6V5OI0acrEE-o4STgxcOpZhqwYw9v39w/71CYeP4qbyI.jpg[/icon]
Стазисный кокон [Фундаментально, I | VI] - способность, сохранившаяся практически в первозданном состоянии еще с древнейших времен, до утраты большей части божественных сил. Позволяет из чистой энергии Древнего создавать что-то вроде кокона или капсулы, визуальный вид которой может быть практически любым, начиная от подобного и заканчивая подобным. В первую очередь, визуализация зависит от каждого конкретного деоса, во вторую очередь, от существа, что требуется погрузить в стазис. Существо может провести в коконе любое количество времени (пока деоса не поглотил собрат), разумеется, если его не высвободит деос (совсем не обязательно, чтобы это был деос, погрузивший в кокон) или враги (просто уничтожив кокон). Возраст в капсуле замирает на фундаментальном уровне и не учитывается в жизненном цикле. Уничтожить можно практически любой кокон, но все зависит от каждой конкретной ситуации и следует иметь в виду: количество энергии, изначально вливаемой в кокон при создании (это зависит от деоса, т.к. каждый кокон индивидуален), уровня магической энергии деоса и уровня существа, которое пытается кокон уничтожить. Деосы с VI уровнем сил могут одновременно поддерживать не более 10 коконов, с VII не более 300, с VIII не более 1000, далее ограничение снимается, так как количество особей исчисляется миллионами, однако помнить о здравом смысле стоит.
Марселин горела в огне: боль пожирала её своим ненасытным ртом, отрывая куски от изувеченного женского тела. Кёрз пыталась собрать части реальности воедино, сшить лоскуты крепкими нитками, но лишь колола себе пальцы, а стежки выходили неровными и слишком свободными. Применённые способности вкупе с распространяющейся болезнью высосали из неё слишком много энергии, а адреналин, что подталкивал Марселин к действиям, постепенно исчезал. Не хотелось ничего. Не хотелось даже бороться за свою жизнь — урон, нанесённый Розой, был слишком велик, чтобы девушка сама могла что-либо исправить. Придумать противоядие полукровка была не способна: стояла в шаге от смерти, боясь ступить за порог... Она сделала слишком мало, чтобы сейчас уходить из этого мира.
Из горла раздался хрип. Кёрз хотела что-то сказать, однако стоило воздуху пробежаться по трахее, как девушка зашлась сухим кашлем: заросли, которые оплели её дыхательные органы, щекотали горло. Не было сил вытереть кровь на губах, да и зачем, если вся Марселин теперь была одной кровоточащей раной? Боль забирала её сознание. Девушка мало что видела, скорее, ощущала: вот щека коснулась чего-то гладкого и горячего — Тонантос, это он; руки коснулся твёрдый осколок, окатив Марселин живительной прохладой — остатки души создания, что было уничтожено несколько минут назад. Пальцы крепко сжали небольшой прощальный подарок Розы. «Сохрани, прошу», — затихающий глас цветка пробрался в голову девушки, окрасив расплывающуюся перед глазами реальность в светло-лиловый.
Кёрз сохранит, если, конечно, избавится от невероятного количества чёрного яда, отравляющего её организм.
— ... смерти... забирать... — слова пробились сквозь туман, и Марселин вымученно улыбнулась, если, конечно, чуть дрогнувший уголок губ можно было назвать улыбкой.
Она ведь просто прибыла на Эридий, чтобы порыться в архивах исследовательского общества, и собиралась вернуться как можно скорее. В лабораториях ещё столько всего требовало пристального внимания Марселин, столько нового, полезного... опасного. Она не была готова в один момент терять всё, что с таким трудом выцарапывала из чужих жестоких рук.
Но, видимо, пришёл и её час? Покинуть мир вслед за Розой, что так старательно добивалась этого. В один момент Марселин почувствовала свежесть, которую ощущала в здоровом саду за золотистым пологом, когда прогуливалась в тени деревьев вместе с Тонантосом. А ещё запах цветущих роз — словно прощальный подарок, дарованный кем-то свыше. Сквозь силу девушка вдохнула, стремясь в последний раз насладиться волшебным ароматом... А затем погрузилась в долгожданную темноту, где не было места невыносимой боли.
Вы здесь » Энтерос » БЫЛЫЕ ПОВЕСТВОВАНИЯ И ПРИКЛЮЧЕНИЯ » roses are red, violets are blue
Пути назад нет. Игра с новым графом имеет отчётливый привкус крови, но к счастью для Сибиллы, она успела его полюбить. Вкус в смысле. Не графа. Неожиданно пришедшая в голову мысль отразилась на лице сдержанной улыбкой. Для стороннего зрителя Сибилла довольно любуется своим нарядом в зеркале... читать дальше
Ревущая толпа вскидывается в едином жесте, и чудится в нем нечто зверье, подбирающееся ближе, как будто жажда крови мгновенно сплотила зрителей в единое существо. Дух его несется по кругу арены, пролетает по рядам архонтов — вслед за ним поднимается вой многих и многих глоток... читать дальше
Кабинет Эйдалона был очень небольшим, тем более для его персоны. Обставлен он был очень по простенькому, и можно сказать был пустоват. Это объяснялось тем, что граф не считал его «своим» кабинетом и резиденцией. Помещение было скорее инструментом и очень часто, по договоренности с главой гильдии... читать дальше
Взгляд скользит по списку данных полученных от проверенного источника, предположительно в одном из дальних секторов Энтероса есть целый планетоид состоящий из редких алмазов наделенных свойствами во много раз увеличивающих ценность камней. По всем параметрам слишком затратная находка несмотря на редкость... читать дальше
Но он не мог, точнее — не был уверен в том, что это безопасно для него самого... иные миры таят множество опасностей, и главная из них вовсе не смерть от рук неведомой опасности, а невозможность вернутся обратно. Как бы то ни было, у Инвиктуса имелось слишком много дел, чтобы бросать их недоделанными... читать дальше
Нура пожала плечами. Арена не очень-то ее интересовала, даже в более ранние времена. Необходимость появляться там, отрабатывать удары и стрелять по мишеням, да и что уж там, периодически выступать, демонстрируя новоприобретенные навыки, не слишком её воодушевляла... читать дальше
Внизу, в некогда заброшенном тёмном подвале во всю кипела работа по установке оборудования. Порой девушка чувствовала под ногами лёгкую вибрацию, исходящую из-под земли, — результат интенсивного труда техников и учёных, что занимались созданием научной лаборатории... читать дальше
